Темные сестры. Опасный Выход. Лана Рисова

у тебя будет больше шансов.

      – Шансов! Да у меня нет никаких шансов! Если только вы не супертренер по скалолазанию и плаванию против потока в узких подземных пещерах!

      – Тебе повезло. Я именно такой тренер и есть! – гордо проговорил голос, и я различила легкую иронию.

      – Как же вы будете тренировать меня, если такой способ общения несколько… мм… затруднителен, а говорить вы не можете…

      – А вот это действительно дельный вопрос! Для начала тебе придется научиться видеть льйини, хотя с этим, я уже убедился, проблем не будет, и выучиться говорить на льйина квэлли.

      Язык глухонемых, что ли?

      – Можно сказать и так. Но на самом деле это язык всех существ, разумных и не очень, живых и неживых. Язык природы.

      О как! Ну что ж, это прекрасно. Всегда мечтала говорить на языке природы, не вступая при этом в Гринпис.

      – Так ты согласна стать ученицей? – В голосе послышалось легкое нетерпение. – Нет, я не родственник бабки Аксиньи! – рявкнул он.

      Нет так нет, а страх как похож.

      – Да, мастер Йода, я согласна!

      – Что ты сказала?!!

      Похоже, он рассердился.

      – Коленку поцарапала, говорю, йода бы сюда.

      – Ты самая несносная из учеников, Лиссанайя, которые у меня только были! – воскликнул голос. – И это притом, что обучение еще не началось! Видно, перед уроками Языка придется выучить несколько уроков Послушания!

      – Как вы назвали меня, господин Кёдль…что-то там, простите.

      – Учитель. Либо МАСТЕР!

      – Да, Мастер! Так…

      – Несносная девчонка, как ты утомила меня! Таковы правила. Если ты принимаешь ученичество, то должна забыть свое прежнее имя – тебе дается новое.

      – Да, мастер Кёдль! – Я смиренно сомкнула ладони на уровне груди. Немец, а имя дал какое-то японское! Видимо, система обучения такая… Плевать, хоть горшком назови, если это поможет выбраться отсюда. Паспорт, правда, менять придется…

      Додумать я не успела, потому, что зрение внезапно прояснилось. Но моя радость недолго длилась. Встав, я покачнулась и грохнулась в обморок.

      Очнувшись, увидела радугу перед глазами, а проморгавшись, поняла, что это не совсем радуга – это те самые разноцветные нити, тянущиеся от меня к старичку, который с важным видом склонился надо мной. Выражение его лица изменилось, и я заметила, что поменялся как порядок и цвет нитей, как и их изгиб.

      И тут меня осенило! Так вот как выглядит язык льйина квэлли! Это язык этих светящихся линий! Мой учитель заметно усмехнулся и радостно закивал! Линии подхватили улыбку и понесли ее в мою сторону, окрасив нежно-розовым цветом.

      Я села и улыбнулась в ответ. Пучок марганцовых нитей от меня рванул к деду Герасиму. Он удивленно заморгал. Я поняла! Это не так уж трудно, нужно понять краски и оттенки эмоций – вот и язык освоен. Радостный пунцовый клубок помчался к изумленному старичку. Он нахмурился – его линии окрасились в невообразимое множество цветов.

      Я озадаченно замерла. А это, видимо, уже речь. Робко подняв глаза, заметила,