О чем молчат ангелы. Бекка Фитцпатрик

в этом кинотеатре, я уже видела, мы снизошли до новомодной страшилки.

      – Это, – заговорила Ви, – был самый двинутый фильм, какой я только видела. С этого момента я официально запрещаю нам смотреть что-либо с намеком на ужасы.

      Я была только за. У меня вообще потихоньку начинала развиваться паранойя, учитывая, что прошлой ночью кто-то бродил у меня под окном, а сейчас я посмотрела фильм – первоклассное пособие для маньяков.

      – Представь, – продолжала Ви. – Жить всю жизнь, не подозревая, что тебя держат в живых только ради того, чтобы принести в жертву.

      Нас обеих передернуло.

      – А что там было с этим алтарем? – не унималась Ви, совершенно не замечая, что я бы с намного большим удовольствием обсудила с ней жизненный цикл плесневого гриба, а не только что просмотренный фильм. – Зачем тот плохой парень поджег камень перед тем, как ее привязать? Я, когда услышала, как у нее мясо шипит…

      – Так! – почти выкрикнула я. – Куда двинем дальше?

      – А еще я хочу сказать, что если меня парень когда-нибудь так поцелует, меня точно стошнит. Слово «омерзительно» даже близко не описывает то, что творилось с его ртом. Это ведь все грим, правда? В смысле, на самом деле не может же быть у человека такого рта…

      – Мне надо написать отзыв до полуночи, – перебила я.

      – А, точно. Значит, в библиотеку? – Ви отперла двери своего фиолетового «Додж Неон» 1995 года. – Знаешь, ты какая-то дерганая.

      – Это все из-за фильма.

      Я опустилась на пассажирское сиденье. Это все из-за того, что кто-то заглядывал мне в окно прошлой ночью.

      – Я имею в виду, не только сегодня. Я заметила, – озорно улыбнулась она, – что ты странно нервничаешь на уроке биологии уже второй день подряд.

      – Тоже элементарно. Это из-за Патча.

      Глаза Ви сосредоточились на зеркале заднего вида. Она поправила его так, чтобы видеть свои зубы, провела по ним языком и выдала пробную улыбку.

      – Должна признать, меня заводит его темная сторона.

      Мне не хотелось признавать это, но Ви была не одинока. Меня притягивало к Патчу так, как ни к кому раньше. Между нами был какой-то темный магнетизм. Рядом с ним я чувствовала, как меня тянет к опасной черте. А еще я чувствовала, что он мог заставить меня перешагнуть ее.

      – От твоих слов мне хочется… – Я остановилась, пытаясь понять, что конкретно мне из-за нашего влечения к Патчу хочется сделать. Что-то нехорошее.

      – Скажи, что не считаешь его симпатичным, – сказала Ви, – и я обещаю, что никогда больше о нем не заговорю.

      Я потянулась включить радио. Наверняка ведь можно найти какое-то более приятное занятие, чем портить вечер, приглашая в нашу компанию Патча, пусть и абстрактного. Мне выше крыши хватало и того, что придется сидеть с ним вместе по часу каждый день. Отдавать ему свои вечера я не намерена.

      – Ну? – настаивала Ви.

      – Может быть, он ничего. Но я едва ли смогла бы это определить. Тут я плохой судья, извини.

      – В каком смысле?

      – В таком, что я не могу не помнить о его характере. Его никакая красота