Пассажирка с «Титаника». Наталья Солнцева

головой Катя. – Она жаловалась мне, что к ней боятся свататься.

      – Не мудрено. С таким характером нелегко найти себе мужа.

      – Дело не в характере.

      – А в чем? За Дорой дают мало приданого? Всего-то какую-нибудь ювелирную фирму или пару-тройку ресторанов?

      – Ты циник, – нахмурилась Катя.

      Она была прелестна в тонком летящем коралловом платье, и от нее по-прежнему пахло фиалковыми духами. Ей приходилось повышать голос, чтобы перекричать музыку.

      – Дора уже потеряла двух женихов, – сообщила она, нагнувшись через столик к Роману, и он увидел в вырезе ее платья округлые крепкие груди, которые не нуждались в поддержке бюстгальтера. – Один отправился в горы и попал под лавину, а второй…

      Стриптизерша ловким движением сбросила прозрачную блузку, и восторженные мужские возгласы помешали Лаврову услышать концовку фразы.

      – Что? – переспросил он.

      – Куда ты смотришь?

      – На тебя.

      – А по-моему, на нее. – Катя сидела к сцене спиной, но догадалась, куда направлен взгляд ее визави. – Кстати, вблизи девица страшненькая. Краска, блестки, силикон и солярий! За душой ни гроша, и больная мама в Конотопе, которой нужны деньги на лекарства.

      – Откуда ты знаешь? – усмехнулся он.

      – Можешь заменить Конотоп на Нижневартовск, а больную маму – на брата-инвалида. В остальном все сходится. Спорим?

      – Ты злая.

      – Циник и злюка! Чем не подходящая пара?

      Лаврову стало неловко за нее. Он с удовольствием бы сбежал из этого заведения, стилизованного под игорный клуб. Впрочем, не исключено, что здесь имеется потайное казино для доверенных лиц. Где-нибудь за стеной или в подвальном зале, куда допускают только избранных.

      – Давай уйдем, – предложил он Кате, но та вдруг откинулась на спинку стула и расплылась в любезной улыбке.

      Лавров обернулся. К ним приближалась Дора под руку с мужчиной лет тридцати. Он был чуть выше ее, подтянутый, с короткой черной бородкой и орлиным носом. В манжетах его рубашки сверкали бриллиантовые запонки.

      «Цирконий», – подумал сыщик и недовольно покосился на Катю.

      – Генрих, мой жених, – с сияющим лицом объявила Дора. – Знакомьтесь.

      Лавров представился с натянутой любезностью. Катя подала Генриху руку для поцелуя. На ее запястье переливался браслет с гранатами.

      Едва Генрих коснулся губами руки Кати, Дора увлекла его прочь знакомить с другими гостями.

      – Ты была права, это презентация, – буркнул Лавров, когда жених и невеста удалились. – Генрих похож на артиста.

      – Вряд ли Дору выдадут за человека столь легкомысленной профессии.

      – Кто ее родители?

      – Отец занимается коммерцией, а мама – домохозяйка. В прошлом дикторша на ТВ. Дора была проблемным подростком: пила, погуливала. Мечтала стать стилистом, но так и не выучилась. Потом взялась рисовать. Организовала собственную выставку.

      – На деньги папика?

      – Не на свои же? Дора не работает. Прожигает жизнь в ночных клубах, тусуется