Рассказы из правого ботинка (сборник). Александр Рудазов

застрочил в эль-планшетке.

      – А это что такое? – спросил он, переводя взгляд на соседнюю полку. – Чайник?

      – Бомба. Не трогайте, батенька, она не терпит неверного обращения.

      – А почему она в виде чайника?

      – А почему бы ей не быть в виде чайника? – пожал плечами Гадюкин. – Мне нравятся чайники.

      Мочальников задумался. Сказанное звучало вполне логично, и он не нашелся, что ответить.

      У профессора Гадюкина все всегда звучало вполне логично.

      – Хорошо, а что вы здесь разрабатываете сейчас? – спросил он, выходя из музея.

      – А вот это, батенька, – открыл дверь Гадюкин. – Добрый день, Семен Макарович.

      – Добрый день, Аристарх Митрофанович, – кивнул маленький полный профессор, возящийся с приборной панелью.

      Четверть комнаты занимает матово-черная коробка с бесчисленным множеством крохотных экранчиков и одним-единственным здоровенным рубильником. От нее ощутимо пахнет озоном.

      – Что это такое? – подозрительно сощурился Мочальников.

      – Наша новейшая разработка, – сообщил Гадюкин. – Оружие массового уничтожения. Правда, уничтожает оно не всех подряд, а только некоторых. Оно, знаете ли, испускает такое специальное излучение, влияющее лишь на небольшой процент живых существ… довольно специфический процент…

      – А в действии можно увидеть?..

      – Лучше не стоит. На меня это излучение не подействует, я проверял. И на Эдуарда Степановича не подействует. И на Семена Макаровича. А вот насчет вас я уверен не полностью… – задумался Гадюкин. – Да, лучше не рисковать…

      – Ясно, – открыл эль-планшетку Мочальников. – И как же этот прибор называется?

      – Официального названия у него пока нет – не придумали пока что. А неофициально мы его называем «Антиахтунг». Правительственный заказ, батенька. Сейчас мы его совершенствуем – президент лично просил увеличить мощность и радиус действия. Чтоб единым ударом можно было охватить целый город.

      Гадюкин немного подумал и сказал:

      – В принципе, мы уже неплохо в этом направлении продвинулись… Если его сейчас включить, так мы треть Москвы разом зачистим… Может, попробовать?..

      – Без команды сверху нельзя, – напомнил Эдуард Степанович.

      – Ладно, подождем официальной команды… – потер ладошки профессор. – Ну что, батенька, достаточно посмотрели?

      – Да, думаю, достаточно, – сделал последнюю отметку Мочальников. – Вполне насмотрелся. Проводите меня к выходу.

      – Конечно, батенька, конечно… Давайте обратно пройдем цокольным этажом – так быстрей будет…

      Оказалось, что под НИИ «Пандора» скрывается целый подземный комплекс. Скупо освещенные коридоры потянулись нескончаемой вереницей, время от времени образуя ответвления или заканчиваясь непроницаемыми металлическими дверьми. Профессор Гадюкин вышагивал неторопливо, время от времени взмахивая руками и комментируя:

      – Там у нас виварий… а там ядерный реактор… а там сборочный цех…

      – А здесь что? – остановился