Рассказы из правого ботинка (сборник). Александр Рудазов

Между прочим, все потенциально живые – каждый можно разморозить и… ну, чего-нибудь с ним сделать.

      – И что это за люди… были?.. – с трудом выговорил ревизор.

      – Да всякие… Вот этот – коллега один, из-за границы… Вот этот – мой предыдущий ассистент… Вот этот гладенький, почти без извилин – наш предыдущий директор… у нас в НИИ раньше тоже директор был, как у всех. А вот этот – настоящая жемчужина коллекции! Самый настоящий серийный убийца! Маньяк-убийца! Кучу людей прирезал!

      – А где вы его взяли?!

      – Да был один случай… – отвел глаза Гадюкин. – Помните Снегохода?

      – Того, что зимой на женщин охотился? Конечно, помню… так это что, он?!! Вы уверены?!

      – Ну что ж я, батенька, дурной какой? Конечно, уверен! Своими руками аутопсию делал… кстати, если хотите, тело тоже можно посмотреть. Оно внизу, в хранилище.

      Мочальников почувствовал, что ему снова становится нехорошо. Седенький профессор, ласково поглаживающий замороженный мозг серийного убийцы… да, выглядит это жутковато.

      – И что вы собираетесь с ним делать?

      – Пока не решил, – равнодушно вернул мозг Снегохода на полочку Гадюкин. – Подумываю пересадить в какое-нибудь животное… только с выбором затрудняюсь. Очень уж, знаете ли, у хомо сапиенса мозг крупный – аж полтора килограмма! Из всех сухопутных животных больше только у слона… Но не в слона же мне его пересаживать, верно? К тому же у слона черепная коробка в три раза больше человеческой – там болтаться будет… А жаль – интересный был бы опыт! Пересадить человеческий мозг медведю или, скажем, тигру…

      – Профессор, вы что…

      – Шутка! – захлопал в ладоши Гадюкин. – Шутка, батенька!

      Правда, глаза у него остались убийственно серьезными.

      – Ладно, пойдемте, покажу вам свое хозяйство, – наконец сжалился профессор. – Вот, смотрите, здесь у меня прозекторская… здесь химлаборатория… здесь конструкторский цех… здесь мой личный синхрофазотрон… тут я выращиваю нанокристаллы… а вот тут у меня Лелик!

      Мочальников снова почувствовал, что ему как-то не по себе. Горбатый великан, скрючившийся в три погибели за шахматным столиком, что-то пробухтел, но не шевельнулся. Не двинулся с места и его оппонент – лишь приветственно взмахнул манипулятором.

      – Профессор, это кто… что?.. – спросил ревизор, не отрывая взгляда от прозрачного ящичка, в котором бултыхался комок студенистого геля.

      – А это, батенька, мое последнее творение – Альберт, – ухмыльнулся Гадюкин. – Он – искусственный мозг!

      – И… зачем он нужен?..

      – Ну, практического значения пока что не имеет, – согласился профессор. – Мы пока не придумали, к чему его можно пристроить. Он, знаете ли, был создан в качестве этакого «слова престижа»… Сам президент заказец подкинул – утереть нос американским вра… друзьям.

      – И что – утерли?

      – Даже немного слишком сильно, – противно хихикнул Гадюкин. – Ну что, Альберт, опять проигрываешь?

      – Проигрываю, профессор, – грустно ответил студень