Открыватели. Сергей Трищенко

надеть!

      – Да нет, – мужественно отказался Пантелеймон. – Я же повыше тебя. И мне она подойдёт лучше. Только рукава подзакатать чуть-чуть придётся…

      Путешественники нарядились и сделали первый шаг. Одновременно.

      И сразу провалились по пояс: снег оказался неожиданно мягким, рыхлым и глубоким.

      – Да, здесь не погуляешь, – пробормотал, барахтаясь в снегу, Серёжка.

      – Вот и я тебе говорю, – уныло согласился Пантелеймон. – Почти всегда так: открою, посмотрю – и закрываю. То на скале над морем очутишься, то на горе высоченной, то в пустыне… Давай выбираться.

      Кусок квартиры висел в полуметре от них: вровень со снегом.

      – Давай, – нехотя согласился Серёжка. Сам бы он, не задумываясь о последствиях, рванул пусть и по глубокому снегу – лишь бы посмотреть: что там дальше, за соснами? И лишь мысль о том, что в сибирской тайге сосны могут тянуться на тысячи километров, охладила его.

      Он выбрался на ковёр, оставляя мокрый след, и протянул руку Пантелеймону.

      – Ну что, закрывать? – спросил тот, вернувшись в квартиру.

      – Закрывай! – разочарованно махнул рукой Серёжка.

      Снежный мир захлопнулся.

      – Сапоги и штаны нужно оттащить в ванную, – распорядился Пантелеймон. – А то натечёт с них…

      – А может, ещё где вход есть? – с надеждой спросил Серёжка. – Ты поищи пока, а я чаю поставлю.

      Пока Серёжка бегал ставить чайник и доставал чашки, Пантелеймон внимательно обследовал соседнюю трещину, проходящую рядом с только что закрытой. Что-то в ней привлекало его, но он не мог понять, в чём дело. Ему никогда не приходилось встречать два рядом расположенных прохода. Может, ему только кажется, что и здесь находится проход? А на самом деле влияет предыдущая трещина?

      – Проход? – деловито осведомился Серёжка, возвращаясь из кухни.

      Пантелеймон пожал плечами:

      – Может быть, то же самое… – протянул он. – Рядом ведь находятся…

      И потянул за края.

      Снова перед ними расстелился заснеженный пейзаж. Но теперь ничего елово-соснового поблизости не произрастало. Низкий пологий берег, полностью лишённый растительности, сбегал к открытому гладкому льду. А лёд тянулся до самого горизонта.

      – Вот это каточек! – выдохнул Серёжка. – Наверно, целое море замёрзло.

      – «Луноходы» высохли? – спросил Пантелеймон.

      – Да тут коньки нужны! – откликнулся Серёжка. – Покатаемся?

      – Давай! А у тебя есть вторая пара?

      – Старые, братовы.

      Надев коньки, друзья спустились на лёд. Слежавшийся снег совершенно не проваливался под ногами. Когда-то его прилизали ветры, дувшие в течение многих дней, и превратили в плотнейший наст. Но сейчас ветра не ощущалось.

      Однако лезвия коньков вонзались в снег полностью, и потому идти было удобно.

      – Поехали! – Серёжка заскользил по льду.

      – Далеко не заезжай! – крикнул Пантелеймон. – Возвращаться же надо будет. А вдруг лёд провалится?

      – Ладно! – отозвался Серёжка и