Звездные мошенники. Кейт Лаумер

что порядок, подумал он, вытягиваясь во весь рост. Когда они заявятся сюда, нужно будет действовать безошибочно. Если спугнет, второго шанса не будет. И он потеряет все, что может дать его открытие.

      Но он наготове. Пускай приходят.

      Восемь часов, три сэндвича и шесть банок пива спустя Дэн вдруг очнулся от дремоты и сел на койке. Между ним и заполненным стеллажом прямо в воздухе возникло неяркое свечение. Внезапное явление, как понял затаивший дыхание Дэн, представляло собой ажурную клетку, размером и формой походящую на каркас сельского туалета. В сооружении виднелись два силуэта, чопорно восседающие на обозначенных лишь контурами стульях. Светились они даже ярче, чем рама.

      Тишину разорвал негромкий звук – затихающий визг. Клетка дернулась и двинулась к полу. Вспыхнули длинные розовые искры, затрещали, заполнили уменьшающуюся щель. С металлическим скрежетом клетка утвердилась на полу. Люди-привидения потянулись к призрачным переключателям…

      Свет погас.

      Дэн осознал, что его сердце больно бьется в ребра. Во рту пересохло. Все шло в соответствии с его планом, но теперь, когда тот начал воплощаться в жизнь…

      Ладно. Дэн набрал побольше воздуха в грудь, припоминая речь, приготовленную для такого случая.

      «Приветствую вас, гости из будущего…»

      Нет, плохо. Не хватает спонтанности. Гости поднялись, стоя спиной к Дэну, и вышли из своего сооружения. Теперь в тусклом свете оно выглядело всего лишь грубо склепанной клеткой из железных трубок, с гроздью рычагов на пульте перед двумя сиденьями. И выглядели воры довольно заурядно: мужчины в серых комбинезонах. Один худощавый, с залысинами, второй пониже, круглолицый. Они не заметили застывшего на койке Дэна. Худой поставил на стол фонарь и повернул ручку. Вспыхнул мягкий свет. Посетители посмотрели на забитые полки.

      – Похоже, старикан все сделал правильно, – сказал тот, что пониже. – Олух будет доволен.

      – Весьма аппетитная партия товара, – отозвался его спутник. – Однако нам лучше поторопиться, Перси. Сколько осталось времени на циферблате?

      – Полно, – пробурчал Перси. – Минимум четверть часа.

      Худой развернул картину:

      – А, Плотц! Великолепен. Почти равен Пикассо в его лиловый период.

      Перси порылся на стеллаже.

      – Ну вот, опять, – проворчал он. – Нет нюдовых дам. Я люблю нюдовых дам.

      – Да ты только взгляни, Перси! Уже одни текстуры!..

      Перси посмотрел.

      – Да, неплохое использование объемов, – согласился он. – Но все-таки я предпочитаю нюдовых дам, Фиорелло.

      – А вот это! – Фиорелло поднял следующее полотно. – Посмотри, как этот гей играет насыщенными оттенками коричневого!

      – Я видал коричневый понасыщеннее на Тридцать третьей улице, – сказал Перси. – Он был очень популярен у воробьев.

      – Перси, иногда мне кажется, что твои чаяния…

      – Это ты о чем? Я, вообще-то, пользуюсь дезиком. – Перси повернулся, чтобы положить картину