Страх никогда не стареет. Геннадий Сорокин

смысле аморальный тип. Родная дочь, Инна, характеризует его как исчадие ада. Согласен?

      – С тем, что он аморальный тип? Согласен. Насчет исчадия не знаю.

      – А теперь я разверну тебе сюжет в другую сторону. Смотри!

      Он посмотрел на фотографию семьи на отдыхе. Ту, которую я переснял в библиотеке сенатора. Отец, мать, дочери.

      Без всяких комментариев я постучал по изображению Натальи.

      – Никого не напоминает?

      – Мать его! Она точь-в-точь как на картинках. Как будто бы она была моделью для всех остальных. Ты хочешь сказать…

      – Сергей, я ничего не хочу сказать, кроме того, что дочь сенатора определенно в его сексуальном вкусе. Все! Остальное додумывай сам. Сложи в одну корзину аморальные устои покойного, Север, мужчину, изголодавшегося по сексу, нефть, спирт, комаров и морозы. Ему некогда искать девочку из сладострастных фантазий. И искать-то ее не надо, она рядом. Она живет у него дома. Сенатору надо просто переступить через какие-то моральные принципы, которые, заметь, неизвестно, кто выдумал. Кому-то это нельзя, а кому-то можно. Все дело не в отношениях отец-дочь, а в том, как на это посмотрят окружающие. И он плюет на все условности, он всегда плевал на них, и делает свою дочь своей тайной любовницей. Я это понял вчера днем. Но Инна меня настойчиво подталкивала к этому вечером. Намекала. Почему? Не знаю.

      – Теперь про Валеру.

      – Что мне нравится в тебе, дружище, так это твоя невозмутимость.

      – А я должен был за сердце схватиться? Необычайно все это, но и не вершина пошлости.

      – Итак, у нас есть бывший муж. Его совместно изгоняют собственная жена и тесть. Почему? Потому что он пошел против них обоих как единого целого. Он что-то узнает такое, что связывает отца и дочь. Сейчас тебе понятно, что их связывает? Оставалось привезти бывшего мужа сюда. Остальное – дело техники. Об остальном я уже догадался, ну а он просто все подтвердил. Кто-то подкинул ему видеозапись полового акта отца и дочери. Причем события на записи примерно десятилетней давности. Валера не нашел ничего более лучшего, как ринуться к ним обоим с разборками. За что и был с позором изгнан.

      – Ты думаешь, у них это все было только в прошлом?

      – Уверен. Наталья неизбежно повзрослела и стала выбиваться из его вкуса, а у сенатора появилось все: время, деньги, возможности. Тут он мог позволить себе каких хочешь девочек. Любых девочек, в прямом смысле слова. Вспомни рассказ этого пьяницы Петрова: среди дня он останавливается посреди города и знакомится с очередной несовершеннолетней любовницей.

      – Прям как Берия.

      – Может, под Берия и шарил. Кто его знает. Но суть не в этом.

      – Кстати, ты во всем поверил этому бывшему мужу?

      – Он просто подтвердил мои догадки. Ну, про то, что ему подкинули диск, я не знал, но понял, что каким-то образом его во всем просветили. Он только про детали проболтался. Они, конечно же, важны, но не принципиальны. Кстати, вопрос, который для меня принципиален: как теперь-то ты будешь к Наталье относиться?