Моя снежная мечта, или Как стать победительницей. Роман Волков

потом меткость. Я эспандер тебе принесу, у физрука Женьки возьму, колечко резиновое такое, будешь жать, силу пальцев тренировать…

      Девочка сопела.

      – А ты думала? Быстро только лавина сходит. Вставай, пойдем чай пить.

      Наташа не вставала.

      – Я нажму, – упрямо сказала она.

      – Хватит, пальцы отморозишь.

      – Не отморожу.

      – Не спорь! Главное для охотника – выдержка! Учись держать себя в руках. Учись проигрывать. Учись учиться, в конце концов! – разразился вдруг необычной для себя пламенной речью Тобуроков и сразу замолчал.

      Наташа встала и протянула винтовку охотнику.

      – Э, нет, Наталья. Это теперь твое оружие, и тебе за ним ухаживать. Иди в сарай и положи в оружейный шкаф. Там как раз место для нее имеется. Ключ знаешь где.

      Это было настоящее признание! Наташа вытащила из-за старого зеркала огромный ключ от самодельного, вручную сваренного сейфа, с замиранием сердца вставила его в замочную скважину, с усилием повернула и открыла тяжелую дверцу. Перед ней в глубине стояли винтовки Тобурокова, и сбоку, рядом со стенкой, пустовала одна ложа. Задержав дыхание, девочка осторожно вставила туда свое оружие. Пришлось впору, винтовка словно бы всегда там и лежала.

      Наташа закрыла дверь на ключ и снова положила его под зеркало, не заметив, как с улыбкой смотрел на нее из-за приоткрытой двери Тобуроков.

      Глава шестая

      Второй поход на лыжах дался Наташе легче. Свежий воздух обжигал грудь, мороз пощипывал лицо, но от солнца было жарковато.

      Егор Иванович начал обучение, едва выйдя за калитку и встав на лыжню.

      – Видишь, как я иду? Правая нога – левая рука. Левая рука – правая нога. Отталкивайся палками! Не торопись! – командовал он. – Оп-оп-оп! И не шагай, не шагай, катись! Это же лыжи! Тьфу ты, – ругнулся он, видя, как девочка опять упала. – Вставай! Лыжи не скрещивай! Параллельно их держи! Да на лыжню смотри!

      Наташе вдруг показалось, что это отец учит ее. В памяти всплывали забытые картинки из детства, и глаза застилали слезы. Вот папа слегка приседает, скатываясь с небольшого сугроба с ружьем за спиной. Вот он летит по снежной пустыне, едва касаясь ее слепящей на солнце глади. Вот спускается «лесенкой» с пригорка, а потом «елочкой» поднимается на следующий… Все, что объяснял Егор Иванович, девочке представлялось как кадры кинофильма с отцом в главной роли.

      – Белка! – вырвал Наташу из «кинозала» глухой выкрик старика. Она посмотрела по направлению его взгляда.

      Живой пушистый комочек ловко перепрыгивал по веткам сосны сверху вниз, то и дело замирая, поворачивая голову и пристально глядя на людей бусинками глаз. Тобуроков вынул из кармана несколько кедровых орешков и протянул их девочке. Она подманила белку.

      Зверек прыгнул Наташе на плечо и лапками с острыми коготками – прямо как человек – взял с ее руки орешек.

      – Это приманка! – сказал старик, глядя вслед ускакавшей белке.

      Девочка уже увереннее ехала по лыжне за Егором Ивановичем и думала о том, как хорошо быть беззаботной, не ходить в школу,