Баймер. Юрий Никитин

сказал мечтательно:

      – А помните, Валериан Васильевич, наше время? Помню, даже за обеденным столом читал! Поставлю книгу посреди стола, подопру ее чем-нибудь и хлебаю из тарелки. А глаза все время бегают по строчкам… Да какие там строчки! Это сейчас так говорю, а тогда я был в другом, неведомом мире. Спасал принцесс, побивал магов и драконов, вершил справедливость на всей земле. Потом узнал, что мать тайком мне подкладывала котлет, которые я не любил, а за книгой я все, оказывается, сжирал. Думаю, что, положи она на тарелку грязные отцовские носки, съел бы! И не заметил.

      Валериан Васильевич кивнул, его глаза так же мечтательно закатились под надбровные дуги.

      – Это все знакомо. А я вот, когда гнали спать, тайком брал книгу и фонарик. Под одеялом укроюсь с головой, фонарик зажгу и читаю. Родители видят: нет света из-под двери. Значит, ребенок спит. А этот ребенок читает, пока батарейка не сядет, а наутро идет в школу с красными глазами!

      Отец хохотнул:

      – У меня было то же самое. Родители даже к врачу водили, представляете?

      – Не представляю, – ответил Валериан Васильевич вкусным голосом, и я вспомнил, что многие из их поколения произносят это «представляете» или «я не представляю» с подобными интонациями. Наверное, в их годы это было как щас «круто», «клево», «тащусь», «отпад». – И что сказал врач?

      – Нашел нервное истощение и прописал рыбий жир!

      – Фу, гадость, – скривился Валериан Васильевич.

      – Еще какая, – подтвердил отец, – но пришлось, пришлось… Не выдавать же тайну, что вместо сна читаю ночи напролет!

      – И много жира пришлось?

      – Если сложить все, то ведра два наберется, – сообщил отец. – Я был упорный. Ради того, чтобы читать больше, чем разрешалось, я бы даже уксус пил.

      Я молчал, как рыба об лед. Этим монстрам на зуб лучше не попадаться. Для них я вообще враг, от меня эти проклятые компьютерные игры, что развращают молодое поколение. Пусть я не создаю, но все же распространяю. От книг ребенков отрываю! От мудрого и неспешного чтения!

      Коричневая пена поползла вверх, я поспешно отставил джезву. Сейчас только разлить по чашкам, я ж вежлив, и можно смываться.

      Валериан Васильевич спросил тем же благожелательным голосом владетельного лорда:

      – Андрий, а вы когда в последний раз читали книгу?

      – Сегодня, – ответил я.

      – Да ну? А мне показалось, что у вас совсем мало книг…

      – Триста тысяч томов, – ответил я.

      Он не поверил, сделал большие глаза.

      – Как это? У меня около десяти тысяч, но это занимает две комнаты…

      – А у меня все на одном диске, – ответил я. – Очень удобно.

      Они врубились не сразу, а как будто оттаявшие после ледникового периода мамонты, потом Валериан Васильевич протянул разочарованно:

      – Но это же… Это ж не библиотеки! Библиотека – это когда книгу берешь в руки, чувствуешь ее аромат, запах типографской краски, когда слышишь шелест страниц…

      Я помешал ложечкой,