«Рядом с троном – рядом со смертью». Дмитрий Дюков

покататься верхом, но, как выяснилось, часок конной прогулки отличается от дня в седле так же, как баня от варения заживо. Незадолго до полудня, на берегу Плещеева озера, нас догнала группа вооружённых всадников. После обмена приветствиями и здравицами выяснилось, что это военные служки ростовского митрополита, идут к Москве на царёву службу. Они сообщили, что на столицу идёт крымский царь с ордой несметной, и воеводы приказывали поместному ополчению замосковных городов идти на ратный сбор. Понизовые да северские города уже исполчились и ждут бесерменов на берегу реки Оки. От таких новостей мой конвой призадумался, и после короткого военного совета решили далее двигать вместе. Переславль прошли не останавливаясь, для сбережения времени.

      На следующем коротком привале увидели тянущееся за нами облако пыли. Пока все поправляли конскую сбрую, я присмотрелся к догонявшей нас ватаге и обомлел. Наше малое воинство настигала на рысях шайка татар человек в шестьдесят. Татаро-монголы были фактурные, прямо как в исторических фильмах, в стёганых халатах, в шапках-малахаях, под хвостатым бунчуком с полумесяцем. Забавную, наверно, картину представлял собой царевич Димитрий, когда застыл соляной статуей, указывающей на дорогу пальцем. Пожилой ратник, стоящий рядом, проследил взглядом за жестом моей руки и равнодушно буркнул:

      – Ногаи.

      Я, паникуя, вступил с ветераном в диалог:

      – Татары!!!

      – Вестимо…

      – Обороняться надо!

      – Ежели надоть – сборонимся…

      – Бой будет!

      – Вскую [31] бою быть?

      – А вот ни с х…, в плен же попадём!

      – Дык кому ты надобен, малахольный сицевый [32]…

      Улыбающийся Иван Лошаков пояснил:

      – Се ногаи романовские [33], такоже на бранное поле спешат.

      Тем временем кочевники обходили нашу выстроившуюся походным строем дружину. Перекрикиваясь, поделились свежими слухами. Один из сыновей степей, ткнув в мою сторону нагайкой, оповестил соплеменников:

      – Улу патша джомла Уруснынг ак хан улым.

      Потомки золотоордынцев настороженно ощупали меня взглядами и, прибавив ходу, начали резво обгонять.

      – Чтут, нехристи, семя великоцарское, – хмыкнул препиравшийся со мной меланхоличный старый воин.

      – Что сказали-то? – поинтересовался я у него.

      – Да пустое, дескать, вот сын усопшего белого царя всея Руси.

      Уже в движении, поравнявшись с нашим головой, Самойлой, я донес до него свои опасения:

      – Больно уж зло смотрят татарове, аки лиха бы не сотворили.

      – Они опаскою глядят. Извевствуют сплетники, мол, душа великого государя Иоанна Васильевича на тебе возродилась, а поганые в сеи сказки веруют, – успокоил Колобов и, вздохнув, продолжил: – На кажный роток не сверзишь платок, творят изветы на имя твоё, царевич, де, животин ты палицей железной бьёшь, огнём жжёшь, человечьи куклы сабелькой сечёшь, потешаясь.

      Поуспокоившись,

31

По какой причине, почему? (старорусск.)

32

Такой (старорусск.).

33

Ногаи из окрестностей города Романова, в данный исторический период – вассалы Московского царя. Романов – позднее Романов-Борисоглебск (после объединения с Борисоглебской слободой), ныне Тутаев, расположен в 35 километрах к северо-западу от Ярославля выше по течению реки Волги.