Сионская любовь. Авраам Мапу

дочери этим чудным плодоносным садом. Ты своими глазами видел, что щедро одарен я Божьей милостью, и много тучной земли отмерил мне Господь и удостоил меня большим богатством, – продолжил Иядидья.

      – Уж год обивают порог моего дома богатые и знатные из колена Эфраима и просят отдать им Тирцу. Но дочь моя отвернулась от людей этих и богатства их не желает. “Они погрязли в грехе, идолам поклоняются и мерзки мне. Я хочу человека из Иудеи, из самого Иерусалима. К такому тянется душа”, – так говорит юная Тирца. Потому я и привез ее сюда в Иерусалим выдать за того, кто полюбит ее. А сейчас, ты, Иядидья, поговори с девицей, и, если придешься ей по сердцу – мое и Божье вам благословение, – сказал Иядидье отец Тирцы.

      – Скажи мне, нежная душа, что значат в глазах твоих Сион и его люди? – обратился Иядидья к Тирце.

      – Сион – как райский сад, а жители его – как ангелы Господни, – ответила Тирца.

      – О, Тирца, ты пробуждаешь во мне гордость, ведь и я житель Иерусалима! – воскликнул Иядидья.

      – Всякий иерусалимец может гордиться собой, если только похож на тебя, – сказала Тирца.

      – Уж и то не мало, что деяния мои чистыми и честными видят твои глаза, но хочу, чтоб не только глаза, но и душа, мной любимая, узрела деяния эти да и силу мою, – продолжил с надеждой Иядидья.

      – О, душу эту благословит Бог! – выпалила Тирца.

      – Любезная моя, ведь это твоей душе благословение от Бога и от меня!

      – А коли так, мой господин, то обратись к отцу моими устами, а что твои уста изрекут, о том думает сердце мое, – с чудной прелестью девичьего стыда пролепетала Тирца.

      – Как красноречива ты, Тирца, как благозвучны твои слова!

      – Красноречие в сути слов, а не в словах.

      Пока Иядидья и Тирца говорили между собой, к ним подошел Хананель.

      – Хочу, чтобы знала ты, дочь, что у меня на уме: человек, что стоит перед тобой, достойнейший из людей, которых я в своей жизни встречал, – обратился отец к Тирце.

      – Дорогой Хананель! Дочь твоя, нежное создание, смотрит на меня другими глазами. Я, иерусалимец, житель Сиона, кажусь ей ангелом небесным, – усмехнулся Иядидья.

      – Значит, я – ангел, посланный Богом, дабы соединить ваши сердца и благословить вас перед Господом нашим, обитель которого – Сион, – сказал Хананель.

      Тут обратилась Тирца к Иядидье.

      – Вот, я нашла тебя, единственного, и хочу быть твоей единственной. А что до меня, я вся принадлежу тебе, – сказала юная девица.

      – О, нежное создание, единственной будешь у меня, а иначе сладким не станет наш брак.

      Эти слова скрепили союз. Иядидья щедрой рукой одарил сынов пророков, и на следующий день Тирца стала Иядидье женой.

      Хананель согласился жить у зятя в Сионе целый год. Сердце отца переполняла радость при виде счастья горячо любимого чада.

      Иорам уходит на войну

      К концу года пребывания Хананеля в Сионе филистимляне вторглись в Иудею, Негев и на холмы Шфела. Захватили города и дочерей их. Иорам, как и другие воеводы,