Вождь из сумерек. Николай Ярославцев

же твои кореша. И довольно-таки неплохо живут. И ты проживешь. По крайней мере, мигрени не будет.

      Лехе явно наскучило молчание, и он был рад, что нашелся повод почесать язык.

      – Твое счастье, Леха, что Толян на тебя только завтра обидеться догадается, – рассеянно сказал он, разглядывая крепкие крепостные стены.

      – Почему это завтра? Я и сейчас могу! – не согласился Толян.

      Крепость напоминала на первый взгляд ту крепость-призрак, которую они встретили, выйдя из-под сени Сумеречной горы. Но лишь напоминала. И то – очень отдаленно. Такие же могучие крепостные стены опирались по углам на сторожевые башни. Но над каждой башней возвышался еще один ярус с прямоугольными, узкими бойницами и с зубцами, как у шахматной ладьи. В центральной прямоугольной башне чернели крепостные ворота. Для полной схожести с крепостью-призраком явно чего-то не хватало. Словно строили ее наспех, временно, предполагая достроить потом, но так и не собрались.

      «Цитадели, – понял Стас. – Цитадели, над которой жалкой тряпочкой висел вылинявший на солнце стяг».

      – Стас, может, поедем потихоньку? Есть хочется, – Леха толкнул коня пятками и поравнялся с ним, – и на Толяна уже жалко смотреть. В чем только душа держится. Про того жалкого козленка, которого мы съели, он и думать уже забыл. Правда, Толян? Я бы сам сейчас даже на козла согласился, которого так опрометчиво и совершенно незаслуженно обидел. Можно сказать, даже оскорбил неприличным выражением. А ты, Толян?

      – А мне и тогда все равно было. Козленок это или конкретный козел. Мне с ним не базар тереть.

      – Вот видишь, Стас. Кругом ты был не прав, когда легкомысленно отказался от козла. Козлов стрелять надо. Правда, Толян?

      – И тебя первого, раз ты больше не мент.

      – Молодец, Толян! – восхитился Стас. – Так ему, балаболу. Нечего ждать до завтра. Начинай обижаться прямо сейчас.

      – Я как поем, ему еще и не то скажу.

      Толян был явно польщен похвалой, не собирался останавливаться на достигнутом и готов был покорять новые вершины. Леха скорбно вздохнул и опустил голову.

      – Вот и хлопочи за него! Стас, давай команду. Поехали, что ли? – поторопил он начальника.

      Стас привстал на стременах, высматривая кого-то во тьме.

      – Смотря, как хлопочешь, а то и по шее схлопочешь.

      – Стас, не отвлекайся. Поехали!

      Стас повернулся в седле к молчаливо стоящим за спиной воинам и махнул рукой.

      – А ты, Леха, заметил, что молний над горой больше не видно? – спросил он, мотнув головой куда-то за спину.

      – Аккумуляторы сели или за неуплату электричество отключили. В городах тоже всю иллюминацию на ночь отключают. Все, как везде. И ничего нового.

      Стас бросил хмурый взгляд в его сторону. Похоже, Леха видел во всем этом пока всего только увеселительную прогулку или не отягощенное заботами путешествие, взвалив все заботы на его, Стаса, плечи.

      Ворота натужно заскрипели, отворяясь, и из них показались людские силуэты с факелами в руках.

      Стас тряхнул поводьями и шагом направился к крепости.

      Ворота