Проклятая звезда. Джессика Спотсвуд

Я никогда бы этого не сделала!

      – Ваши соседи донесли, что видели, как вы шли под ручку с мистером Алваресом, – продолжает, нависая над ней, Хелмсли. Он, наверное, где-то шести футов росту.

      Отшатнувшись от него, Лавиния прижимается спиной к обшарпанным обоям в голубой цветочек.

      – Я оступилась на неровной мостовой, и он поддержал меня, чтобы я не упала. Больше ничего не было, клянусь! И это никогда не повторится. Отныне я всегда буду приходить домой засветло.

      Пусть даже это означает, что она станет работать – и зарабатывать! – еще меньше, чем до сих пор, и что ее маленькая семья вряд ли сможет существовать на такие жалкие гроши.

      – Женщине надлежит сидеть дома, миссис Андерсон, – говорит О’Ши. Он отпускает Генри и с ухмылкой поворачивается к Хелмсли: – Вот видите, к чему приводит разрешение на женский оплачиваемый труд! У них появились превратные представления о том, что прилично, а что – нет. Они отвратились от Господа нашего.

      – И вбили себе в головы, что могут вести себя так же, как мужчины, – соглашается Хелмсли.

      – Вы думаете, мне нравится ходить на работу? – резко выкрикивает Лавиния, и мне хочется зажать ей рот ладонью: она только навредит себе, если будет с ними спорить. – Я нашла эту работу, когда умер мой муж. Мы не можем полностью зависеть от милосердия Сестер. Мы голодали!

      – Цыц! – с самодовольным видом орет на нее брат О’Ши. – Вам не будет никакой пользы от вашего непокорства. Вы должны быть благодарны за то, что получаете.

      Миссис Андерсон делает глубокий вдох и выдавливает из себя бледную улыбку:

      – Я сожалею, – мягко говорит она, умоляюще глядя на нас с Мэй. – Я вам очень благодарна. Я сделаю все, что вы захотите. Я готова поклясться на Писании, что не сделала ничего дурного!

      О’Ши качает головой, словно она только что совершила еще один тяжкий грех:

      – Это значит, что вы готовы лжесвидетельствовать.

      На мерзком бородатом лице Хелмсли появляется усмешка, и я понимаю, что ловушка захлопнулась.

      – Ваш сосед сказал, что мистер Алварес, прощаясь, поцеловал вам руку. Вы отрицаете это?

      – Я… нет, но… – Лавиния сползает по стене. – Пожалуйста, позвольте мне все объяснить!

      – Сегодня вы уже наговорили предостаточно лжи, миссис Андерсон. Я думаю, с вами все ясно. Мы арестовываем вас по обвинению в безнравственности.

      Малышка начинает кричать. Генри с плачем вцепляется в материнские юбки.

      – Мы можем это остановить, – Алисины губы едва шевелятся, а ее голос так тих, что я едва слышу его в воцарившемся гвалте, но немедленно улавливаю смысл сказанного.

      То, что она предлагает, опасно. Колдовать за стенами монастыря очень рискованно, а ментальная магия – редчайшее колдовство, которое к тому же считается самым греховным. Подчищая чью-то память, каждый раз рискуешь стереть и другие воспоминания, связанные с тем, которое ты удаляешь. А неоднократное вторжение в память человека грозит тяжелым психическим расстройством. Когда много лет назад Новой