РАЗНЫЕ ВЕЩИ. ИЗЗИ АСТЕР

к тебе бездумной головой,

      Услышав, как впервые, голос твой,

      И дрожь поймав в подкошенных коленях.

      Я иногда в тебя влюбляюсь.

      На три гудка в динамике уснувшем,

      На две строки. На метр, в ливне утонувшем,

      На двух прохожих в переулке душном,

      Когда опять на улице теряюсь.

      На очередь в пекарне возле дома.

      На молнию и три раската грома.

      На пару струн, на пять далёких стран,

      На имя, разбудившее экран.

      На взмах ресниц на лицах незнакомых.

      И каждый раз, как в первый, боюсь.

      И хочется бежать, кричать и бить тревогу.

      Проснуться и забыть к тебе дорогу

      И к батарее привязать порезанную ногу.

      Но не могу. Я остаюсь. Сдаюсь.

      Все так. Я иногда в тебя влюбляюсь.

      На сантиметр перед поцелуем.

      На пару нот из песни «Hallelujah».

      But you don’t really care for music, do you?

      I do. Когда дурачусь и ревную,

      Лишь на пороге запах твой вдохну я,

      И снова на мгновение влюблюсь.

      ПОЛОНИЙ

      О том, что есть счастье, я думала круглыми сутками.

      Мне спать не давало ночами его понимание.

      Не вечно людей улыбать нелепыми шутками.

      Не жить где-то в самом сердце, в районе Восстания.

      Не куча тряпья из моллов, айфоны, внимание.

      Не вечные комплименты и рукопожатия.

      Все это желая, готовиться нужно заранее

      К тому, что в комплекте идут пустота и апатия.

      Бежать из морозов до местной Европы в агонии,

      Лететь до морозов обратно из города сонного.

      Из розовой чашки, смеясь, обожраться полония,

      Не значит освободиться от плена бетонного.

      Запомни сперва, что куда бы ты не сбежал опять,

      Везде ты с собой берешь свою темную голову.

      Никто не способен рукой поворачивать время спять.

      Найдут тебя в речке, растерзанного и голого.

      О том, что есть счастье, я думать не буду никогда.

      Оно невесомо, его словами не описать.

      Мне нужно домой. И может когда-то вернусь сюда.

      Но мы иногда должны расставаться и бросать.

      ДЖОН КОФФИ

      Когда снова начнут торчать ключицы и скулы.

      Не уставшей и не измотанной, как тогда,

      Я вернусь к тебе в черевичках, мой Вакула,

      Из села, что давно уснуло под слоем льда.

      Перестанет меня пугать задумчивый ветер,

      Перестанет пугать всезнающий глаз Невы.

      И напишут о нас главу в сверхновом завете,

      Про зеленых и ласковых, как пакет травы.

      Мы возьмемся за руки и возьмем по кофе.

      И запрыгнем на ходу в черное авто.

      И вдохнет моих черных мух добрый мистер Коффи.

      И я стану здоровой и скину с себя пальто.

      Мы поедем к заливу и будем там смеяться.

      И начертим на теле новые слова.

      И во мне будут силы иначе с тобой расстаться.

      Не убитой, а уверенной, что жива.

      Я