Есть только миг… Необыкновенные приключения американца в Туркестане. Владимир Фетисов

женщины таким образом приветствуют своих мужей, братьев, отцов, возлюбленных, а также и гостей. Одеты девушки были в красные шелковые халаты с пестрым шитьём по швам и на рукавах, со множеством больших серебряных, тонких как пластинки, пуговиц. Из-под халата, застегнутого у шеи коралловой брошью, виднелась светлая шелковая рубашка, доходящая до колен. Белые шаровары из такого же шелка и красные сапожки дополняли этот несложный, но весьма нарядный костюм.

      Вручив хозяину свою винтовку и револьвер, Януарий расположился на разостланных перед костром одеялах. Тем временем над огнём поставили чугунный котел с водой в который стали забрасывать большие куски баранины. После часовой варки похлёбка была вылита в большой деревянный таз. Расположившись вокруг него приступили к трапезе. Предоставим слово самому Мак-Гахану: «Мне также дали деревянную ложку и пригласили подсесть к еде вместе с другими. Кушанье это, весьма вкусное, оказалось чем-то в роде супа из баранины, заправленного пшеничною мукой. Мы все ели из одной чашки самым приятельским образом, но к несчастию супа не достало, а мне как нарочно в этот день не попадалось ни уток, ни фазанов. Молока, зато, оказалось вдоволь; я приказал его накипятить и накрошил туда сухарей. Друзья мои киргизы вероятно никогда еще до тех пор не отведывали подобного блюда, потому что оно их привело в положительный восторг, а к концу ужина, заключенного шоколадом и кишмишем, все мы были в самом веселом и общительном расположении духа, вполне забывая об окружающей нас пустыни. Девушки все время держались в стороне, и мне стоило больших трудов добиться чтоб они подсели есть с нами».

      После обеда Мак-Гахан услышал рассказ, из которого вынес суждение, что природа человеческая везде одинакова, и что любовь также самовластно царит в Туркестанских степях, как и во всём цивилизованном мире. Юноша Пулат был сговорен с самой красивой девушкой Туглукского аула по имени Муна Аим. Отцу невесты был уплачен калым и назначен день свадьбы. Но за несколько дней до неё Пулат умер, и девушка стала опять свободна. Тут появляется Сулук, брат покойного, и требует Муну Аим себе в жены (существовал такой обычай среди некоторых народов Средней Азии). Таким способом он хотел получить обратно собственность брата, которая была дана в приданое. Отец Муна Аим согласился отдать дочь за Сулука, но сама она наотрез отказалась. Рассердившись отец выгнал дочь и она, взяв своего верблюда, овец, коз и всё имущество ушла от него. Девушка купила себе маленькую кибитку и поселилась в ней одна.

      Когда аул трогался с места, она шла со всеми и ставила свою кибитку неподалеку от других. Тогда все старухи на нее ополчились: «Что это делается с Муна Аим?» говорили они. «Она не хочет идти к своему мужу, и живет одна, как бродяга. Пойдемте, уговорим ее». Они отправились к ней, исцарапали ей лицо, драли ее за волосы; но она только плакала, ломала руки, но к Сулуку не шла. Каждый день старухи приходили к её кибитке и ругались. Но всё было тщетно: ничто не могло