Диалоги по истории Японии. Лавка японских древностей. Александр Альшевский

могилами обзаводятся. При жизни построишь себе могилу – долго проживешь. Теперь общественное мнение к этому склоняется. Годы все перемалывают, и кости человеческие, и мозги, плохие приметы – в хорошие и наоборот. Может, так и должно быть? Подумай сам, вот умирает кто-нибудь, сразу слезы, переживания, суета. Агент из ритуальной конторы, естественно, попытается воспользоваться ситуацией, живет то с процента. Когда же похоронная горячка схлынет, боль утраты притупляется, приходит четкое осознание того, что тебя надули, правда, очень сочувственно и умело, грубо говоря, развели на деньги. Но ничего не поделаешь, учились то мы, вопреки пословице, на собственных, как правило, ошибках. Поэтому лучше всего заранее позаботиться о могилке то. Спокойно обустроишь гнездышко, по вкусу, лишив лихоимцев шанса ободрать тебя до нитки, и жди удачу: долголетие, процветание потомства, согласие в семье, если, конечно, приметам доверяешь. Потратился и поступай как вздумается, хоть сам ложись, хоть передавай кому, при этом налога на наследство не будет, поскольку прижизненная не является объектом налогообложения. Вот так. В общем, дело верное, если свободные деньги имеются. Правда, и бюджетный люд не обойдут вниманием. Подберут местечко удобное, недалеко от электрички или автобусной остановки. Порекомендуют что-нибудь подешевле, надгробие там или оградку, пусть и неказистую, но справную. К тому же китайские умельцы всегда наготове, сумеют подсобить за толику малую японскому соседу.

      – Кажется, мы ушли куда-то в сторону.

      – О чем разговор?

      – О Сётоку, разумеется. Неужели запамятовал?

      – Ничего не запамятовал. Так вот. Где-то с апреля 770 г., когда заболела, до начала августа, когда умерла, она была полностью изолирована от внешнего мира. Именно в этот период Сётоку лишает Киёхито права военного командования и вообще отворачивается от клана Югэ, которому до болезни очень доверяла. Мало того, запретила принимать самого Докё. Кошка между ними не пробегала, и вдруг лютая, очень неожиданная неприязнь.

      – Скорее всего, пока бедняжка валялась в бреду или с кляпом во рту, недруги Докё сочиняли что хотели, пользуясь вседозволенностью, выдавая за волю императрицы. И после ее смерти не прекратили этого занятия. Сётоку вроде бы не указала наследника. Не велика беда! Заговорщики, посоветовавшись, сошлись на внуке Тэмму – Фунъя Ооти, и не медля состряпали подложный указ, по которому выходило, что императрица указала на Ооти как на преемника. К такому средству в Японии наверное прибегли впервые, однако подобные уловки не раз встречались в китайской истории, большим любителем которой являлся Фудзивара Нагатэ. Когда же указ официально огласили, люди услышали, что наследником должен стать принц… Сиракабэ!

      – Как так?

      – Нагатэ с сотоварищами каким-то образом ловко подменил один подложный указ другим, а что сказано прилюдно языком, не исправишь и топором. Никто не посмел противиться последней воле покойной императрицы, поэтому на престол взошел