Утраченный разум. Леонид Ивашов

итания, традиционный образ бытия;

      – расширять жизненное пространство с учетом прироста численности населения и увеличения потребностей;

      – объединяться с себе подобными с целью усиления потенциала возможностей для выживания и развития.

      У государств прочитываются:

      – стремление привести свою территорию в соответствие с рельефом местности;

      – желание «заглянуть» за пределы своих государственных границ и расширить пространство своего присутствия;

      – усилить свой международный и региональный престиж и свою безопасность за счет контроля важнейших географических ресурсов (горные перевалы, водные артерии, проливы, шельфы, долины и т. д.);

      – осуществлять политику и государственное строительство с опорой на географические условия.

      Еще Аристотель (384–322 гг. до н. э.) утверждал: о. Крит предназначен для господства над Грецией в силу того, что его географическое положение прекрасно. Шарль Монтескье (16891755), а чуть ранее и наш соотечественник Василий Татищев (1686–1750) обосновывали одно и то же: образ правления государства, т. е. государственное устройство и система власти напрямую зависят «от пространственных характеристик». Эти мудрецы и сегодня напоминают власть имущим, что нет универсальных форм устройства государства и систем правления и развития. И история тому свидетель и учитель.

      Заметили мудрецы, древние и не очень, еще одну закономерность: географическая и геофизическая среда активно влияет на формирование характера не только отдельного человека, но и целых народов и даже цивилизаций. А значит на образ бытия, смысл жизни, проводимую государством политику: внешнюю (прежде всего) и внутреннюю. Так что же они подметили?

      Полибий, древнегреческий историк и философ (ок. 200 лет до н. э.): климат влияет на нервы людей, цвет кожи, характер занятий.

      Ибн Хальдун, арабский историк и философ (1332–1406), «Книга назидательных примеров»: «Только в странах с умеренным климатом люди способны заниматься культурной деятельностью, а жители юга не нуждаются ни в прочных жилищах, ни в одежде, а пищу получают от самой природы в готовом виде. У них нет причин развивать культуру. Жители холодных северных стран, наоборот, затрачивают всю свою энергию на добывание пищи, изготовление одежды и постройку жилищ, они не имеют времени на занятие науками, литературой и искусствами».

      Жан Боден, французский философ (15301596): на севере люди более мужественны, на юге (Ж. Б. имел в виду Средиземноморье. – Авт.) – более одаренные. Полководцы приходят с севера, а искусство, философия и математика рождаются на юге.

      Ш. Монтескье: в холодном климате люди более нравственны. В умеренном – менее нравственны (нравственность неустойчива). В жарком климате характер людей ослаблен, что и привело к развитию рабства (и даже людоедства).

      Отметился по этому поводу, и при том весьма оригинально, Г. В. Ф. Гегель (1770–1831), немецкий философ, автор теории диалектики: «…земледельцы, населяющие равнины, способны к регулярному кропотливому труду, заинтересованы в поземельной собственности и развитии правовых отношений. Особая миссия у морских народов. Если низменность прикрепляет человека к земле, благодаря чему он становится зависимым в бесконечном множестве отношений, то море выводит его из этих ограниченных сфер. Море призывает человека к разбою». Признаем глубину гегелевской мысли и вернемся к ней чуть позже, а прямо сейчас задумаемся также над следующим изречением Гегеля: «естественные географические условия – жаркий и холодный климат, исключают раз и навсегда эти страны из всемирно-исторического движения. Только страны Западной Европы и США являются носителями исторического прогресса». В эту категорию стран, навсегда исключенных из всемирно-исторического прогресса, Гегель относил и Россию.

      Ну да Бог с ними, носителями исторического прогресса. А что же по этому поводу говаривали наши «холодные» мыслители? Признавали величие природы перед человеком. С. М. Соловьев (1820–1879) видел причину отставания развития России от Западной Европы в «природно-климатическом неравенстве». Да плюс татаро-монгольское нашествие, задержавшее развитие Руси еще на 250 лет. (Видимо, Сергей Михайлович имел в виду техническое, материалистическое, а не нравственное и духовное развитие, ибо здесь Европа шла, увы, не в сторону прогресса, о чем поговорим несколько позже.)

      В. О. Ключевский (1841–1911) о географии и климате выразился следующим образом: «В судьбе каждого народа встречаем силу, которая держит в своих руках колыбель каждого народа – природу его страны». Достойно и весьма уважительно к окружающей нас среде, в духе наших прапращуров-язычников.

      Даже Наполеон Бонапарт возглашал: политика – это география. Видимо, российские снега чему-то научили европейского покорителя народов и стран.

      Итак, отметим вывод гениев всех времен и народов: человек дитя географии и природы, они определяют образ его бытия и поведения. Но списывать все человеческие мерзости только на сферу обитания человека было бы неправильно. Если поведение персоналий определяет географическая