Всё пришедшее после. Всеволод Георгиев

интересной личности, – сказал Костя. – Коннетаблю Франции Карлу Бурбону, сыну Клера де Гонзага. У него в армии в качестве военного инженера служил Леонардо да Винчи. Когда Карл Бурбон воевал на стороне Франциска, то был героем битвы при Маленьяно. Это недалеко от Милана. Павия, кстати, тоже в Ломбардии.

      – А при Павии он сражался против Франциска? Как это?

      – Он рассорился с королем, и ему предложили перейти в армию Карла V Габсбурга, заклятого врага Франциска I.

      Он согласился, возглавил войско и разбил Франциска при Павии.

      – А потом?

      – Потом он вместе со своим кузеном Фердинандом де Гонзага осадил Рим. Не успел он это сделать, как был убит пулей, посланной с городской стены Бенвенуто Челлини.

      – Ничего себе!

      – Эти истории рассказывать можно бесконечно. Например, почему коннетабль рассорился с королем: он отказался жениться на матери короля, и тут своя история. Или, скажем, Фердинанд де Гонзага. Личность весьма таинственная. Боролся вместе с Гизами за французский трон. Его борьбу с династией Валуа продолжил его племянник Луи де Невер, который стал суперинтендантом финансов у Генриха IV.

      – Костя, одно тянет за собой другое.

      – Это не случайная цепочка имен. Род проходит, и род приходит, а земля пребывает вовеки!

      Крыши домов закрыли звезды. Артур тряхнул головой.

      Марина, узнав, что ее сына не приняли, возмутилась:

      – Не хотят – и не надо. Было бы из-за чего расстраиваться. Им не голова твоя нужна, а биография. Вот пусть они биографиями и воюют. Ты по анкетным данным не подходишь: не из семьи рабочих, общественной работой не занимался, фамилия не русская, в армии не служил. Не был, не был, не был, не был. А я бы их спросила: есть у вас в анкете такой пункт – порядочный человек или нет? Ничего, мальчик мой, не расстраивайся, – утешала его Марина, – пусть это будут теперь их проблемы. Не огорчайся. Будь выше этого. Ничто нас в жизни не может вышибить из седла. Ясно?

      – Васю взяли, – хмуро сказал Артур.

      – Васю?! Вот пусть и целуются со своим… Васей! – Марина рассмеялась. – Милый Вася, я снялася. В платье бледно-голубом.

      После ужина на душе стало легче. Артур уже не воспринимал жизнь только в темных красках.

      – Пойду пройдусь, – сказал он.

      – Правильно, ступай проветрись. Лучше спать будешь, – поддержала его Марина.

      Артур вышел, дошел до Садового кольца, повернул налево, окунулся в оживленный московский вечер. Весной люди и улицы выглядят опрятно и чисто. Так же выглядит небо. Оно становится прозрачным, глубоким и синим.

      Артур миновал деревянную будку у Курского вокзала, где поколения, сменяясь, чистили обувь, где можно было купить гуталин, разноцветные шнурки для ботинок, металлические подковки и плетеные авоськи. Потом проплыли неоновые буквы «Гастроном». Артур шел дальше к магазину «Людмила» с бесконечными витринами. Из-за стекол в интимно приглушенном свете за ним наблюдали, не меняя позы, роскошно одетые женщины. Артур скользил привычным взглядом по манекенам, не останавливаясь, не обращая внимания на схваченные шелком, застывшие фигуры. Он спустился