Дочь времени. Дело о похищении Бетти Кейн (сборник). Джозефина Тэй

о Ричарде II писал сэр Кутберт Олифант, может, у него есть и о Ричарде III? Вы читали Олифанта?

      Грант ответил, что не читал ничего, кроме школьных учебников и Томаса Мора.

      – Мора? Лорда-канцлера Генриха VIII?

      – Да.

      – Вам не показалось, что он немного пристрастен?

      – Да он просто партийный идеолог, – вырвалось у Гранта, только теперь осознавшего, что же ему, в сущности, не понравилось, – это не записки государственного деятеля, а партийная листовка. Даже не листовка, а отчет, составленный на основании сплетен, собранных в людской. Вам что-нибудь известно о Ричарде III?

      – Да ничего, кроме того, что он убил племянников и не сумел поменять государство на коня. И еще у него были два помощника, известные как Мышь и Кот.

      – Что-что?

      – Да вы помните этот стишок: «Есть король-горбун, есть пес-хвальбун, есть мышь и кот, чтобы жрать английский торт».

      – Да-да, совсем выпало из памяти. А вам известно, что это значит?

      – Понятия не имею. Я плохо знаю то время. А почему вы заинтересовались именно Ричардом III?

      – Марта решила, что мне следует заняться каким-нибудь теоретическим расследованием, пока не под силу практическое. А так как я давно увлекаюсь разгадыванием характеров по лицам, она принесла мне фотографии людей, с которыми связаны неразгаданные тайны. Ричард попал в их число более или менее случайно. Именно его тайна показалась интереснее остальных.

      – Почему же?

      – Он совершил преступление, ужаснее которого не может быть, и в то же время у него лицо великого судьи, великого государственного деятеля. Более того, судя по некоторым источникам, он на удивление добропорядочен. Что ж, он и в самом деле был умен и весьма успешно управлял Северной Англией, был хорошим офицером штаба и храбрым воином. Его личная жизнь ничем не скомпрометирована, хотя его брат был самым любвеобильным монархом Англии, исключая, наверно, одного Карла II.

      – Эдуард IV. Знаю. Шесть футов мужской красоты. А может, Ричард страдал из-за своего безобразия и потому захотел уничтожить потомство брата?

      Гранту это не приходило в голову.

      – Вы думаете, Ричарда терзала постоянно подавляемая ненависть к брату?

      – Подавляемая?

      – Даже его недоброжелатели признают, что он был предан Эдуарду и они всегда были вместе с тех пор, как Ричарду исполнилось то ли двенадцать, то ли тринадцать лет. Вот их брат не любил никого. Его звали Георгом.

      – Георгом?

      – Герцог Кларенс.

      – А! Кларенс-бочка-с-вином.

      – Тот самый. Так что их было двое – Эдуард и Ричард, и между ними десять лет разницы. Как раз то, что нужно для сотворения кумира.

      – Родись я горбуном, – промурлыкал юный Каррадин, – уверен: возненавидел бы брата, опередившего меня, забравшего себе моих женщин и мое место под солнцем.

      – Возможно, – после некоторого раздумья согласился Грант. – Пока из всех версий ваша лучшая.

      – Ведь он мог этого и не показывать. Это могло быть у него в подсознании. Как только представилась возможность стать королем, все вылезло