Молодые львы. Ирвин Шоу

на маленький диванчик. После яркого света других комнат Майкл поначалу ничего не видел. Он закрыл глаза, удовлетворенно вздохнул и почувствовал, как Луиза прижалась к нему и нежно поцеловала в щеку.

      – Тут тебе больше нравится? – спросила она.

      В другом конце комнаты заскрипела кровать, и теперь, когда его глаза привыкли к сумраку спальни, Майкл увидел, как какой-то человек привстал на постели и потянулся к столику, стоящему между двумя кроватями. Послышалось характерное позвякивание чашки о блюдце. Человек взял чашку и поднес ко рту.

      – Унижение. – Это единственное слово человек произнес в промежутке между двумя длинными глотками, но и одного слова хватило, чтобы Майкл узнал усевшегося на кровати Арни. Тот наклонился вперед, едва не свалившись на пол, и уставился на вторую кровать.

      – Томми, – позвал Арни. – Томми, ты проснулся?

      – Да, мистер Арни, – сонно ответил десятилетний мальчик, сын Джонсонов, которые принимали у себя гостей.

      – С Новым годом, Томми.

      – С Новым годом, мистер Арни.

      – Не хотел беспокоить тебя, Томми, но мне приелось общество взрослых, вот я и пришел сюда, чтобы поздравить с Новым годом новое поколение.

      – Премного вам благодарен, мистер Арни.

      – Томми…

      – Да, мистер Арни? – Томми уже окончательно проснулся. Майкл чувствовал, что Луиза едва сдерживает смех. Он понимал, что ситуация действительно презабавная, но его злило, что нужно сидеть в темноте и молчать.

      – Томми, рассказать тебе историю?

      – С удовольствием послушаю, мистер Арни.

      – Тогда попробую… – Арни вновь отпил из чашки, звякнул фарфор. – Попробую… Я не знаю историй для детей.

      – Расскажите любую. На прошлой неделе я прочитал «Тощего человека».

      – Хорошо, – с пафосом заявил Арни. – Я расскажу тебе историю, не предназначенную для ушей ребенка. Историю моей жизни.

      – Вас когда-нибудь били по голове рукояткой револьвера сорок пятого калибра? – спросил Томми.

      – Не перебивай меня, Томми, – раздраженно бросил драматург. – Если меня и били по голове рукояткой револьвера сорок пятого калибра, ты узнаешь об этом в должное время.

      – Извините, мистер Арни. – В вежливом голосе Томми слышалась обида.

      – Пока мне не исполнилось двадцать восемь лет, я считался подающим надежды… – начал Арни.

      Майкла передернуло. Не хватало еще услышать исповедь драматурга. Но Луиза нежно сжала его руку, и Майкл смирился.

      – Я получил образование в хороших школах, Томми, как нынче принято писать в романах. Учился прилежно и узнавал цитаты из всех английских поэтов. Хочешь выпить, Томми?

      – Нет, благодарю вас. – Томми уже сидел, не сводя глаз с Арни.

      – Ты, должно быть, слишком молод, чтобы помнить рецензии на мою первую пьесу, Томми. «Жердь и коротышка». Сколько тебе лет, Томми?

      – Десять.

      – Слишком молод. – Чашка в очередной раз звякнула о блюдце. – Я бы мог процитировать некоторые из этих рецензий, но едва ли