Конкурс «Мисс Галактика». Александр Тэмлейн

сочувственно сказал Профессор. – Я вижу, тебе совсем худо.

      И вдруг ка-ак рявкнул, что в исполнении кота выглядело совсем странно:

      – А ну соберись, тряпка!

      – Дак меня ж вроде бы меня никто и не разбирал, – попытался вяло возразить я.

      – Да? – скептически фыркнул напарник. – А выглядишь так, словно тебе вывинтили пару гаек – в ключевых местах, знаешь ли, – он вальяжно пригладил лапой усы. – Что ты вообще знаешь об этой лотерее? Быть может, записка поддельная? Или ее заставили написать под угрозой разбивания любимого горшка с геранью? Не находилась ли твоя суженая под воздействием одурманивающих паров?

      Дальше последовали и вовсе фантастические теории, но я внезапно воспрял духом.

      – Ты прав, дружище! – откашлялся я. – Даже если на нее и подействовали одурманивающе обещания славы и не облагаемого налогом богатства, то я хочу хотя бы взглянуть в ее честные глаза, прежде чем она окончательно станет звездой холовидения!

      – Прравильное решение, – коварно мурлыкнул кот.

      – И скажу все, что я думаю о звездах межпланетного масштаба!

      – Замуррчательно. А пока открой, пожалуйста, дверь – кажется, нам звонят.

      Здоровенный котяра накрылся хвостом и невинно посмотрел на меня мерцающими зелеными глазами.

      – И… давно? – сумел выдавить из себя я.

      – Пару минут, – хихикнул напарник. – Но ты так мужественно выступал! В тебе оратор пропадает. В общем, я решил не отвлекать. Но если не поторопиться, наши билеты, возможно, решат, что мы передумали, и уйдут…

      На этот раз я оказался у дверей еще быстрее, чем в ванной: никакой Тарзан со мной бы не сравнился! Разве что мудрый удав Каа, преследующий последнего из таких вкусных бандерлогов…

      Я рывком распахнул двери и увидел перед собой… чью-то выразительную спину. Спина возмущенно вопияла: ее владелец ждал слишком долго и едва не отправился восвояси. Помимо оскорбленного изгиба, у спины наличествовали: четыре чешуйчатых руки, бритая макушка и заостренные ушки. Все это великолепие торчало из похрустывающей черной кожанки, лаково блестящей.

      – Э… кхм, – сказал я, и невиданное существо тут же развернулось.

      – О, таварищ дарагой, – обратилась ко мне благодушная желтая физиономия с раскосыми красными глазами, двойным рядом клыков и зажатой в ней редкой сигаретой «Беломор: люкс» (умри красиво!). – А я тебя ждал-ждал, думал, уже ушел! Я тут хожу-брожу, шныряю-шпыняю, людей задираю, ан думаю, авось сыщется щедрый купец на мой товар! Товар такой, товар сякой, ай, какой хароший тавар – от себя отрываю!

      Я невольно покосился на четверорукого монстра, предпочитая не уточнять, какой именно товар он отрывает от себя и в каких местах.

      Тем временем физиономия заговорщицки придвинулась ближе.

      – Пакупать будешь, дарагой? В ногах правды нет, ходить, стоять, устал уже!

      – Ч-что за товар? – невольно отодвинулся я: запах крепчайшей сивухи вкупе с изысканным ароматом «Беломора» оказывал головокружительный,