Имперские войны: Цена Империи. Легион против Империи. Александр Мазин

накануне назначенного дня, Коршунов собрал у себя на «коршуне» вождей: Агилмунда, Скулди, Дикинея, младшего брата Комозика и второго по значимости (после Скулди) вождя герулов; Беремода, старшего из вождей разноплеменных готов; Химнериха – лидера гепидов, дядюшку Красного; Тарвара со Скубой – предводителей боранов. Алексей объявил план будущего сражения: завтра пройти оставшиеся до Маркионополя двадцать миль на максимальном удалении от берега. И к вечеру, когда начнет темнеть, трирема Коршунова войдет в порт Маркионополя, боевая команда высадится с минимальным шумом, войдет в город и постарается захватить и удержать ворота цитадели. К этому времени к берегу, под прикрытием темноты, должны подойти остальные корабли – и доделать остальное. Коршунову этот план казался простым и безукоризненным. Ночь и темнота в данном случае – не помеха. Насколько ему было известно, в Маркионополе имелся маяк, который в хорошую погоду наверняка виден минимум за километр. А когда на берег высадятся парни в римских доспехах (у Коршунова имелось больше ста трофейных комплектов обмундирования противника), их не на клинки примут, а венками забросают. А там уж, пока разберутся, кто есть кто, дело будет сделано.

      Таков был план Коршунова, но оказалось, что далеко не всем он по вкусу.

      – Складно ты все придумал, Аласейа! – мрачно прогудел диникей, который так зарос бородой, что ни щек, ни скул не видно, даже зеленить практически нечего, разве вот под глазами. – Мы, значит, после подойдем, а вам, гревтунгам, значит, опять вся добыча достанется!

      – Зря говоришь! – тут же подал голос Скулди, который, мягко говоря, соплеменника недолюбливал. Терпел только потому, что тот – родич Комозика. – Маркионополь – большой город. С ходу его не возьмешь. А запрутся к крепости, так только и останется, что предместья грабить! Всякому известно: самая добыча – она за стенами!

      – А ты молчи, Скулди! – заворчал гепид Химнерих. – Ты за Аласейей – как хвост за собакой. Ты в обиде не останешься, а нам опять, как недавно, крохи делить!

      – Ты, химнерих, совсем совести лишился! – возмутился Агилмунд. – Сумки набил, меча не вынув, так мало тебе!

      – А я, гревтунг, меча вынуть не боюсь! – гаркнул гепид. У него от раздражения даже мясистый нос покраснел. – Хочешь поглядеть на мой меч?

      «Черт! Сейчас ведь подерутся! – подумал Коршунов. – Надо что-то делать!»

      Но что? Разводить этих амбалов – не для его комплекции и фехтовального мастерства. А на одном авторитете… на авторитете он мог бы урезонить Агилмунда, Тарвара или Скулди. Остальные, напротив, склонны были постоянно нарываться на скандал. Так у них принято: вождь, поднявшийся на другими вождями, должен постоянно доказывать, что он – круче.

      А почтенные вожди расходились все больше и больше. Даже чаек напугали. В ругани не принимали участия только Тарвар, Скуба и Агилмунд, которого Коршунов предусмотрительно поймал за руку раньше, чем родич взялся за меч.

      – Вы, готы, всегда наперед других норовите! –