Вознесение Габриеля. Сильвейн Рейнард

даже не сразу его узнала.

      – Ты что делаешь?

      – Ничего. Спи дальше.

      – Но почему ты сидишь в темноте, полуголый? – удивленно поморщилась Джулия.

      – Жду, когда ты проснешься, – робко улыбнулся Габриель.

      – Зачем?

      – Чтобы мы открыли подарки. Но еще рано. Спи.

      Джулия подвинулась к нему. Найдя его руку, она поцеловала тыльную сторону ладони и положила себе на грудь.

      Габриель улыбнулся и прижал свою ладонь к ее груди, чтобы почувствовать биение ее сердца. Потом улыбка погасла.

      – Прости меня за вчерашнее, – произнес он, смущенно откашливаясь. – Не хочу, чтобы ты думала, будто мне ничего не нужно, кроме секса. Это не так.

      – Знаю, – ответила Джулия, и ее улыбка тоже потускнела.

      Его пальцы гладили ей брови.

      – Я хочу тебя, это очевидно. Мне тяжело не дотрагиваться до тебя, воздерживаться от ласк. – Его рука осторожно погладила ей щеку. – Но я люблю тебя. Мне необходимо, чтобы ты была со мной, потому что тебе этого тоже хочется, а не потому, что ты чувствуешь себя обязанной.

      – Я не чувствую себя обязанной, – возразила Джулия, наклоняясь к его руке. – Ты ведь много раз мог уговорить меня заняться сексом. Помнишь ту ночь, когда мы лежали в твоей бывшей комнате и я… я пыталась снять топик? Но ты был терпелив. А в нашу первую ночь ты был просто удивителен. Это счастье, что у меня такой возлюбленный, как ты. – Джулия зевнула и сонно улыбнулась. – Но почему ты не ложишься? Думаю, мы еще можем поспать.

      Габриель нырнул под одеяло и прижался к своей любимой. Вскоре ровное дыхание подсказало ему, что Джулия заснула. Тогда он прошептал ей по-итальянски несколько обещаний.

      Утром Габриель подал ей завтрак в постель. Он торопил ее, пока Джулия не согласилась отправиться в гостиную. Габриель был так взволнован, что буквально подпрыгивал.

      (Подпрыгивал вполне по-профессорски, сохраняя полное достоинство, хотя и был без рубашки.)

      В гостиной стояла рождественская елка в духе старого телесериала о Чарли Брауне. Ее Габриель «позаимствовал» из гостиничного вестибюля. Под елкой лежало несколько разноцветных пакетов, а в углу диванчика примостились два больших красных чулка с вышитыми именами «Джулианна» и «Габриель».

      – Веселого Рождества, – сказал Габриель, целуя ее в лоб.

      Он был весьма горд собой.

      – У меня никогда не было чулка с подарками, – призналась Джулия.

      Габриель подвел ее к диванчику, усадил и положил на колени ее чулок, набитый сластями и трусиками с рождественскими картинками. В мыске чулка лежала флешка с видеозаписью весьма своеобразного танго, исполненного у стены в Королевском музее Онтарио.

      – А почему у тебя не было чулка? – осторожно спросил Габриель.

      – Шарон не всегда помнила о приближающемся Рождестве, а отец вообще не думал о подобных вещах, – вздохнула Джулия.