Призраки Каллисто. Алексей Евтушенко

И ещё.

      – О господи… – пробормотал Игорь Максимович.

      – Это не больно, – успокоил президент. – Экипаж, думаю, будет международным. И это, кстати, ещё один аргумент к уменьшению лимита времени на испытания. Такой экипаж нужно как следует подготовить, не мне тебе объяснять. На это потребуется время.

      – Э! Мы так не договаривались!

      – Так мы и о полёте к Юпитеру не договаривались, – улыбнулся Александр Николаевич. – Однако я уверен, что ты уже всё решил. И даже в уме просчитал разные варианты.

      – Командир корабля будет наш, – буркнул генеральный. Он уже понял, что проиграл по всем фронтам. Оставалось только сделать всё, чтобы превратить личное поражение в общую победу. – И бортинженер с пилотом, тоже. Я на этом настаиваю.

      – Сколько всего человек в экипаже?

      – Оптимально – семеро. Плюс минус двое. Но я бы остановился на семерых. С учётом всего.

      – Великолепная семёрка, – сказал президент. – Отлично. Надо будет запустить мем. Хотя, думаю, и без нас запустят. И очень быстро. Значит, квота для наших партнёров – четыре места. Я правильно тебя понял?

      – И ни местом больше.

      – Договорились. Работай, Игорь Максимович. И помни, отныне этот наш проект в высшем приоритете. Со всеми вытекающими.

      – Я понял, Александр Николаевич. Спасибо.

      – До связи.

      – До связи.

      Президент отключился. Он был доволен, – ещё ничего по-настоящему не началось, а уже удалось сыграть на опережение. Такое в России случается нечасто. Но уж когда случается… Не скоро запряг, да скоро поехал, вспомнил он не совсем подходящую по случаю, но хорошую пословицу. Затем быстро перекрестился и негромко произнёс:

      – Господи, помоги!

      После чего взял чистый лист бумаги, ручку и, насвистывая, принялся набрасывать план необходимых мероприятий.

      – Пятьсот девяносто миллионов девятьсот одиннадцать тысяч километров, – сообщила Агнешка. – Это расстояние между Землёй и Юпитером на первое октября будущего года. Минимальное расстояние. Меньше практически не бывает. И я должна туда попасть.

      – Рехнуться можно, – сказала бабушка. – Туда – это на твой Каллисто?

      Они говорили по-русски. Бабушка Агнешки была русская, москвичка. Елена Александровна Московская – так её звали, когда более полувека назад она позволила увезти себя из России в Польшу молодому, чертовски обаятельному и красивому полицейскому из Кракова Анджею Калиновскому. Тот был в Москве в командировке по обмену опытом, встретил Елену на приёме в мэрии и влюбился без памяти в «piękna Helena». Сейчас Елене Калиновской (она, как положено, взяла фамилию мужа, но веру на католическую не меняла, поскольку была и оставалась убеждённой атеисткой) уже исполнилось семьдесят четыре года, и былой энергии и напора она ничуть не растеряла. Ну, почти. Во всяком случае, так казалось её внучке, и, самое главное, так считала она сама.

      Агнешка была в семье единственным ребёнком. Она очень любила своего папу – Януша Калиновского