Под лаской плюшевого пледа. Марина Цветаева

были тигры

      И орлы!

      Чтобы пел надменный голос:

      «Гибель здесь, а там тюрьма!»

      Чтобы ночь со мной боролась,

      Ночь сама!

      Я несусь, – за мною пасти,

      Я смеюсь, – в руках аркан…

      Чтобы рвал меня на части

      Ураган!

      Чтобы все враги – герои!

      Чтоб войной кончался пир!

      Чтобы в мире было двое:

      Я и мир!

      Слезы

      Слезы? Мы плачем о темной передней,

      Где канделябра никто не зажег;

      Плачем о том, что на крыше соседней

      Стаял снежок;

      Плачем о юных, о вешних березках,

      О несмолкающем звоне в тени;

      Плачем, как дети, о всех отголосках

      В майские дни.

      Только слезами мы путь обозначим

      В мир упоений, не данный судьбой…

      И над озябшим котенком мы плачем,

      Как над собой.

      Отнято все, – и покой и молчанье.

      Милый, ты много из сердца унес!

      Но не сумел унести на прощанье

      Нескольких слез.

      Aeternum vale

      Aeternum vale! Сброшен крест!

      Иду искать под новым бредом

      И новых бездн и новых звезд,

      От поражения – к победам!

      Аeternum vale! Дух окреп

      И новым сном из сна разбужен.

      Я вся – любовь, и мягкий хлеб

      Дареной дружбы мне не нужен.

      Aeternum vale! В путь иной

      Меня ведет иная твердость.

      Меж нами вечною стеной

      Неумолимо встала – гордость.

      Только девочка

      Я только девочка. Мой долг

      До брачного венца

      Не забывать, что всюду – волк

      И помнить: я – овца.

      Мечтать о замке золотом,

      Качать, кружить, трясти

      Сначала куклу, а потом

      Не куклу, а почти.

      В моей руке не быть мечу,

      Не зазвенеть струне.

      Я только девочка, – молчу.

      Ах, если бы и мне

      Взглянув на звезды знать, что там

      И мне звезда зажглась,

      И улыбаться всем глазам,

      Не опуская глаз!

      Жажда

      Лидии Александровне Тамбурер

      Наше сердце тоскует о пире

      И не спорит и всё позволяет.

      Почему же ничто в этом мире

      Не утоляет?

      И рубины, и розы, и лица —

      Всё вблизи безнадежно тускнеет.

      Наше сердце о книги пылится,

      Но не умнеет.

      Вот и юг, – мы томились по зною…

      Был он дерзок, – теперь умоляет…

      Почему же ничто под луною

      Не утоляет?

      Душа и имя

      Пока огнями смеется бал,

      Душа не уснет в покое.

      Но имя Бог мне иное дал:

      Морское оно, морское!

      В круженье вальса, под нежный вздох

      Забыть не могу тоски я.

      Мечты иные мне подал Бог:

      Морские они, морские!

      Поет огнями манящий зал,

      Поет и зовет, сверкая.

      Но душу Бог мне иную дал:

      Морская она, морская!

      Старуха

      Слово