В плену у волка. Клэр Вирго

травки в пучки и повесила их на крючки над потолком, проверила сухие сборы, сложила сухостои в мешочки поменьше, кое-что по памяти смешала, ориентируясь на то, какие травы сложены вместе, их отложила отдельно.

      – Травница? – констатировала очевидный факт знахарка, тихо наблюдая за мной все это время, а я тут же почувствовала, как щеки заливает краска. Ну какая из меня врушка, если меня так легко раскусить. Однако быть травницей не опасно, значит это можно сделать легендой. Врать легче, если перемешать правду и вымысел.

      – Я маме часто помогала, она была лекаркой, а я только что-то помню из детства, – приоткрыла часть правды о себе.

      – А где она сейчас? – продолжила расспрос старушка, но мне хотелось прекратить разговоры, что бередили раны.

      – В сырой земле, как и отец, – сказала будто отрезала. Хоть и много лет прошло, а чувства резали, словно вчера все случилось. Слеза против воли скатилась по щеке, и я утерла ее.

      – Ну-ну, – потрепала меня по плечу знахарка, – не переживай, пойдем поедим, а травам я тебя обучу, коли захочешь. Кстати, меня Лейлой зовут.

      Я лишь кивнула, не говоря, что уже знаю. Не хотелось признаваться, что подслушала ее разговор с Джаредом.

      Знахарка, словно и не было в ней усталости, бодро подскочила с лавки, ловко открыла печь и достала оттуда кашу, из холодного погреба вяленое мясо, отрезала душистую краюху хлеба, и мы уселись за массивный дубовый стол возле окошка.

      – Как вкусно! – восхитилась я простой, сытной еде. Мачеха ограничивала меня во вкусностях, все время оставляя то без обеда, то без ужина, поскольку, как она утверждала, мужчинам нравятся худышки с прозрачной кожей, чтобы солнечные лучи даже не касались тела.

      – Это еще что, вот в нашей деревне, откуда мы бежали, были такие деликатесы, – знахарка закатила глаза, – ягоды пересыпанные сахаром, а какой здоровенный погреб! Собирала я грибочки разные, каких только в том лесу только не водилось! – поделилась Лейла, запустив ложку в кашу, в которой плавали кусочки расплавленного масла.

      – Оборотни бежали? – удивилась я.

      Она перестала жевать, прищурилась, рассматривая во мне что-то свое и, поразмыслив, решила все же продолжить:

      – Да, деточка, бежали…

      Оборотни сильны как никто на свете, а тут целая стая! И им пришлось бежать? Но почему? Последний вопрос высказала вслух и вздрогнула от ответа:

      – Ведьмы! – Знахарка стукнула по столу деревянной ложкой и зло поджала старческие губы. – Дьявольские отродья питаются кровью оборотней, и щенков наших всех возрастов любят использовать в снадобьях молодости и жизненной силы, оттого и живут дольше положенного, да так, словно возраст не берет ни волос, ни кожи! Темная магия требует высокую плату!

      – Это отвратительно! – воскликнула я, сжавшись на стуле. Как представила мачеху, что убивает маленького волчонка или молодого парня, чтобы продлить свои дни, аж дрожь пробрала. – Как можно?!

      – Да, деточка, ведьмы злые, грязные сущности, они ломают жизнь простых