Рабыня. Без права на любовь. Рати Ошун

потянулась к шее. Ей не показалось, медальона не было. Впервые за год она была свободна, вольна делать то, что хочет и думать, что хочет…сидя в золотой клетке. Да. От неё пора избавиться. Содранные колени неприятно ныли, но внезапная, вновь обретенная свобода окрыляла. Она подбежала к едва заметной среди прутьев двери и весьма опрометчиво схватилась за замок. Раскаленное железо обожгло руки.

      – Ай, – Лив зло посмотрела на покрасневшие ладони, на одной начал формироваться пузырь.

      – Я думал, ты не очнешься, – огромные резные двери напротив входа в клетку распахнулись и в них вошел мужчина. Высокий, темноволосый, в вышитом золотом халате. Холодная усмешка и цепкий взгляд желтых глаз. Он без проблем открыл дверь клетки, вошел внутрь и тщательно её запер.

      – Кто ты? Что я здесь делаю?

      Её вопросы проигнорировали.

      – Руки! – команда, почти рык, сквозь зубы. Лив вытянула их вперед, забыв, что на шее больше нет медальона и она может не слушаться. Он склонился над ней. Горячее дыхание обожгло еще больнее. Ладони вновь стали прежними, как и не было ничего. – Ты не выйдешь из клетки, пока не будешь готова. Пока я не позволю этому случиться.– мужчина выпрямился во весь рост.

      – Что я должна делать? – Оливия предпочитала говорить по существу.

      Если ему что-то нужно, то пусть скажет сразу, как есть. На вид, мужчина неглуп. Если она права, с ним возможно договориться. В этом мире она уже стала шлюхой и, если он потребует несколько ночей в обмен на свободу, Лив согласится.

      – Для начала удовлетворить клиента, – их взгляды пересеклись, и осмелевшая было Лив вмиг растеряла прыть. – Ты вырубилась так быстро, что я засомневался в репутации горячей дикарки, – золотые глаза чуть прищурились, наблюдая за её реакцией.

      – Ты снял с меня медальон. Я не обязана подчиняться, – хотелось сказать это, гордо вскинув голову, но вышел комариный писк.

      – Мне не нужно подчинение.

      – Что?

      – Все, что заставлял тебя делать медальон. Ты сама этого хочешь. Просто ищешь достойное оправдание, чтобы сделать нечто отвратительное и избежать ответственности.

      Он подошел к ней вплотную и, грубо схватив за шею, притянул к себе, заставил девушку смотреть в глаза. Медленно провел большим пальцем по приоткрытым губам. Обнаженным телом она касалась жесткой, прохладной ткани его халата. Пальцы мужчины проникли в гриву волосы, медленно перебирая их. Подобие нежности кончилось, её с силой рванули за волосы, заставляя откинуться назад. Шею обожгли горячие поцелуи, болезненные покусывания. Оливия дернулась в попытке освободиться, но получила только новую порцию боли и чувствительный укус в нежную кожу шеи.

      – Нет, хватит. Я не хочу, – как она мечтала произнести эту фразу весь год, когда её ласкали чьи-то руки, заставляли выгибаться и насаживаться, доставлять удовольствие.

      Амон отпустил ее. Лив отпрянула и отбежала на несколько шагов. Он и не стремился её удержать и, явно наслаждаясь процессом, улыбался.

      – Красивая,