За речку. Николай Шамрин

кивнула и продолжила:

      – Я в Ташкент за сыном лечу. Мы его на лето дедушке с бабушкой отправили, к моим родителям. Мой папа – генерал, вышел на пенсию и остался в ТуркВО, в Ташкенте. У них и квартира хорошая в центре и дача недалеко от города. Все условия. А вы, наверное, в командировку? Или переводом?

      – В командировку. Ненадолго.

      Попутчицу явно не интересовали мои ответы. Вероятно, она была из тех людей, которым нужны молчаливые собеседники. Порывшись в сумочке, она достала фотографию и протянула её мне:

      – Вот, мой сынок. Ему только восемь, мы поздно его родили. Муж не хотел сейчас забирать, ведь ещё половина лета впереди, но я настояла. Видите ли, маму, бабушку, на операцию кладут, и папа не сможет разорваться. – Она снова чихнула, прикрывшись на этот раз платочком и не к месту добавила. – Мой муж – майор, в штабе армии служит. Что-то мне совсем нехорошо.

      Честно говоря, подробности личной жизни генеральской дочки начали меня раздражать, но её последняя фраза не могла не вызвать сочувствия. Я внимательно посмотрел на Надежду. Её глаза лихорадочно блестели, а на лбу выступили капельки пота.

      – Надежда, а вы не взяли каких-нибудь таблеток? У вас, по-моему, температура.

      Женщина с сожалением покачала головой:

      – Нет, не взяла. Я в принципе не болею. Думала, что просто устала, да и билет достали с таким трудом! Как было не лететь?

      Да, она права, билет и впрямь было трудно купить. По себе знаю. Я с пониманием кивнул головой и нажал кнопку вызова бортпроводника.

      Ташкент встретил меня ярким солнцем и липкой жарой. Впрочем, моей попутчице было гораздо хуже, её встречали папа-дедушка и карета скорой помощи. К концу полёта Надежде стало совсем плохо, и командир экипажа сообщил диспетчеру о необходимости вызова врачей. Попрощавшись с женщиной и козырнув в знак уважения генералу запаса, я направился к стоянке такси. Мне оставалось сделать буквально несколько шагов до «Волги», как вдруг я почувствовал чью-то руку на своём плече. Оглянувшись, увидел запыхавшегося старлея-лётчика:

      – Что случилось? – я осмотрел офицера с ног до головы, – с вами всё в порядке?

      Парень с трудом перевёл дыхание и как-то светло улыбнувшись, вытер пот со лба:

      – От самого аэровокзала бежал… Может на «ты»? Устанем ведь друг с другом по уставу общаться …

      Мне и в самом деле понравился лётчик. Бывают люди, которые с первых секунд знакомства вызывают симпатию. Бывают. По крайней мере встречал таких и в Забайкалье, и в Прибалтике. Я опустил баул на асфальт:

      – Ну и жара! Давай на «ты», я не против. Чего бежал-то.

      Старлей уже успел окончательно успокоить дыхание:

      – Меня Женя зовут. За речку, капитан? Я – в Баграм…

      Я представился и, достав из примятой пачки сигарету, снова посмотрел на своего товарища по дороге:

      – Ну да, откомандирован в состав контингента. А ты чего не самолётом? Лётчик же…

      Евгений рассмеялся:

      – Нет, я не из лётного состава.