Звёздный янтарь. Александр Николаевич Шелухин

наконечников от стрел или копий. Откуда взялись в древнем форпосте цивилизации образцы первобытного оружия? Может, аборигены понатащили, чтобы выгодно обменять свои грубые поделки на огненную воду. Наивные…

      Затягивать со спуском в хранилище не стали. На все дела у нас было времени до вечера. И когда, наконец, после третьего взятия пробы универсальный анализатор газов нехотя мигнул зеленым, мы решили начать спуск. С вредными примесями и микробами нанофильтры респираторов должны справиться, а к вони мы, обитатели студенческой общаги, с младых ногтей привычные… Тут Вася спохватился, что не во что будет складывать добычу. Я предложил еще раз воспользоваться мешком Степана Данилыча, уже послуживший нам вместо столика. Кстати, мы так и не посмотрели, что в нем. Вася сам вызвался сгонять до бивака, а мне доверил разобраться с застилавшей путь густой паутиной.

      На черенок от лопаты пришлось намотать не меньше килограмма паучьих сетей, прежде чем я смог сделать выводы насчет надежности лестницы в подвал. В отличии от люка, она оказалась деревянной, поэтому особого доверия не внушала. Зато была укутана непомерно толстым слоем паутины вперемежку с грибными спорами. Отскоблив кое-как верхнюю ступеньку огрызком лопаты, я нашел состояние лестницы вполне удовлетворительным. Должно быть, короста из паутины надежно изолировала дерево от гниения.

      Что же, можно спускаться. Вон и Вася чешет с набитым мешком наперевес… Но зачем он тащит барахло Данилыча сюда?

      – Балясина, гони перочинник! Не могу завязки на мешке распутать, – прояснил ситуацию Василий. – Мой-то ножик в куртке остался…

      Содержимое мешка оказалось несколько шокирующим. В грязноватое одеяло было завернуто ни что иное, как надувная латексная кукла для совершенно недвусмысленного применения. И мини-компрессор для придания резиновой леди определенных форм. А формы, доложу я вам, были еще те… Я представил себе эту штуку в надутом состоянии. Мой разум, еще не развращенный гнусными пороками отреагировал соответственно. Сердце погнало кровь к… ни к чему вы подумали, а к лицу. Вася, сволочь ехидная, истолковал мое замешательство в своей манере: – Даже думать не смей! Мы здесь по важному, не терпящему отлагательства делу…

      И, нацепив респиратор, шутник первым спустился в подвал. Я последовал за ним.

      Вася бесшумно торил дорогу через паутинные дебри могучим торсом. Все звуки будто поглощала непроглядная тьма помещения. Светлое пятно лаза осталось далеко наверху; теперь одна надежда на свежие батарейки в фонариках. Когда глаза чуть привыкли к темноте, я попробовал осмотреться. Но луч света повсюду натыкался на паутинную завесу. Неожиданно Вася замер на лестнице. А я продолжал спускаться и отдавил ему пальцы. Выслушав приглушенные респиратором матюки товарища, я спросил, почему он остановился. Вместо ответа Вася направил луч фонарика себе под ноги. Что бы вы думали? На нижней ступеньке лестницы обрнаружились недостающие части скелета, рукой от которого