Водители. Анатолий Рыбаков

отчет так, чтобы он отвечал на вопрос: «Каким образом автобаза достигла такого результата?» Для этого он на все лады анализировал работу пассажирского транспорта, по которому план был перевыполнен, оставляя в тени грузовой, едва-едва вытянувший программу.

      Поляков поступил наоборот: все внимание он уделил грузовым перевозкам, и Леонид Иванович понял – отчет придется переделывать. Он представил себе картину заседания в тресте. Канунников скривит губы в злой усмешке: «Опять себя для битья выставляете?! Что ж, получайте». И получат! И поделом, раз сами напрашиваются!

      Его мрачные мысли были прерваны коротким замечанием Полякова:

      – Из ста пятидесяти машин в среднем работало только сто двадцать.

      – Новые машины не стояли бы.

      Этот ответ означал: «Надо не возиться со старым барахлом, а добиваться новых машин».

      – Машины слишком долго стоят под погрузкой и разгрузкой, – продолжал Поляков.

      Что мог возразить Леонид Иванович? Разве Поляков сам не понимает? Машины работают в городе, на коротких расстояниях, вот и стоят много времени под погрузкой и разгрузкой.

      Но напоминать об этом Леонид Иванович счел бесполезным. Только заметил:

      – Зато обратите внимание, Михаил Григорьевич: семьдесят два процента с грузом. Это же неслыханно на городской работе!

      Поляков отложил в сторону карандаш и посмотрел на Попова.

      – Вы видите семьдесят два процента груженого пробега, а я вижу двадцать восемь процентов порожнего. Отчет – это не мармеладка, а пилюля: чем она горше, тем лучше действует.

      Он встал, собрал со стола испещренные заметками ведомости, протянул их Попову.

      – Берите. Послезавтра на производственном совещании доложите весь материал. Покажите каждому, сколько убытку приносит его плохая работа.

      Леонид Иванович, расстроенный, вернулся в контору. Начальник эксплуатации Степанов кивнул на дверь кабинета:

      – Один?

      В ответ Леонид Иванович буркнул:

      – Иди.

      – Будет концерт, – сказал Степанов, поднимаясь и подбирая бумаги.

      – Что такое?

      – Тракторсбыт шесть машин прогнал порожняком!

      Тревога Степанова оказалась напрасной.

      Поляков молча прочел докладную записку шоферов, а утверждая разнарядку, красным карандашом вычеркнул Тракторсбыт. Не давать машин!

      – Как бы скандал не вышел, Михаил Григорьевич, – предупредил Степанов.

      – Не давать машин! – коротко произнес Поляков.

      – Слушаюсь.

      Взгляд Полякова задержался на одной строчке ведомости:

      – Почему включен Стройтрест? Он расплатился?

      – Звонил Жуков…

      – Он расплатился?

      – Нет.

      – Почему вы включили его в разнарядку?

      – Вас как раз не было, Михаил Григорьевич, звонил Жуков – председатель горсовета, потом товарищ Канунников звонил. Приказывали обязательно занарядить Стройтресту десять машин.

      – Ну и что же?

      Степанов развел руками:

      –