Прощай, солнце. Книга первая. Василий Варга

к сожалению, не по этой части, – сказал Борис, – участвовать в каких-то разборках я не собираюсь.

      – Мне нужен грамотный человек для переговоров с властями, а что касается стрельбы, я вызову земляков из Абхазии, они стрелять умеют. Ты не беспокойся. Только…

      – Что «только?»

      – Если предашь, – потеряешь жизнь.

      – Слишком дорога расплата. Я не собираюсь рисковать жизнью, если правда то, что мы живем только один раз.

      2

      За Черноморским бульваром, вблизи метро «Чертановская», разместился небольшой продовольственный рынок. В сколоченных наспех из досок и накрытых брезентом торговых палатках, продавали картошку, лук, чеснок, капусту и изредка сосиски не самого лучшего качества. Но народ всегда здесь толпился, так как государственные магазины пустовали, находились в подвешенном состоянии и до поры до времени считались как бы ничейными. Частная торговля набирала обороты, поскольку коммунистический режим рухнул, возможно, на вечные времена, и развитие частного бизнеса пошло полным ходом.

      После кончины воображаемого коммунистического рая вчерашние советские люди пребывали в состоянии не только эйфории, но и в растерянности, как пятилетние дети, лишившиеся матери в результате какого-нибудь трагического случая. Одни лили слезы по старому режиму, у других головы кружились от восторга и радости. Во всяком случае, в столице, вчерашнего социалистического государства, обещавшего рай на земле, таких было большинство. Но так как люди не знали, что делать со свободой, то они так радовались этой свободе, что на время забыли о том, что сам этот привлекательный постулат хорош только на сытый желудок.

      В государственных магазинах продукты питания и товары первой необходимости стали катастрофически таять, народ запаниковал. И вот на фоне нехватки всего и вся, как благо, появились палаточные городки, где можно было отовариться.

      Откуда новоявленные палаточные короли брали продукты первой необходимости? С торговых баз. Торговые базы в государственные магазины не отдавали товары на реализацию, а если и отпускали, то в урезанном виде. А палаточным королям, особенно смуглым, с далекого юга отпускали столько, сколько те просили: они не «продавали», то есть не закладывали, да и платили за товар двойную цену напрямую. А населению накидывали еще двести процентов и, таким образом, сказочно богатели.

      Люди терпели. И не только дороговизну, но и неважное качество продуктов, демонстрируя, что русский народ самый терпеливый в мире. Если они выдержали ленинско-сталинские концлагеря, Сибирские тюрьмы, где их гноили, как порченую картошку, то пережить дороговизну, даже некий хаос, который мог привести к голоду в любое время, перенесли легко.

      Если жители столицы митинговали, в особенности коммунисты и те, кто их поддерживал, вместо того, чтобы браться за какое-то дело, что-то создавать, то выходцы из Кавказа быстро сообразили, что если не хлопать глазами, то можно кое-чего добиться. Они оказались