Испанская прелюдия. Александр Тамоников

выспаться не суждено было исполниться. В шесть утра заверещал радиоприемник, и диктор бодрым голосом начал рассказывать про шахтеров-стахановцев, установивших очередной рекорд по добыче угля. Он инстинктивно выдернул шнур из розетки и вновь провалился в сладкий сон, но, как оказалось, ненадолго. Заработал телефон, стоявший на прикроватной тумбочке. Звонил настырно и долго. Наконец-то Алексей вынырнул из небытия, нащупал трубку и прижал ее к уху.

      Беспокоил его полковник Шмыга.

      – Донцов?

      – Он самый, товарищ полковник. – Алексей сразу же узнал голос своего бывшего наставника, а ныне куратора.

      – Нам необходимо встретиться в ближайшее время.

      Донцов не стал задавать глупых вопросов. Мол, что случилось?

      – Где? – осведомился он.

      – Ты сейчас в отпуске, поэтому мы можем поговорить вне управления. Так будет даже лучше. Рядом с тобой есть кафе, «Весна», что ли, называется, то самое, которое мы посетили после кавказских дел. Там через три часа. Форма одежды кабацкая.

      – Понял вас. – Донцов положил трубку и взглянул на часы.

      Семь пятнадцать.

      Ему не понравилось, что встреча пройдет вне управления. Это означало, что намечалось нечто неординарное.

      Кафе «Весна» было вполне демократичным заведением. Напитки и закуски здесь подавались самые немудреные. Но, в отличие от стандартной советской пивной, места там были не стоячие, а сидячие.

      Красные командиры заказали пиво с воблой и уселись за свободный столик.

      Шмыга, крепкий, жилистый мужчина лет тридцати пяти, сделал пару глотков из кружки, в упор посмотрел на Донцова и спросил:

      – Ты в курсе нынешних событий в Испании?

      – Краем уха слышал. Мне не до этого было, сам понимаешь.

      Во внеслужебной обстановке они общались по-приятельски и были на «ты».

      – Понимаю. Ну так слушай и на ус наматывай. В Испании произошла попытка государственного переворота, плавно перешедшая в гражданскую войну. С одной стороны, республиканцы под руководством демократически избранного правительства, а с другой – сторонники генерала Франсиско Франко. Ситуация мутная. Франко близок к фашизму. Против него выступает целая куча разномастных партий. Это коммунисты, социалисты, анархисты, демократы и всякие прочие. Понятно, что каждый хочет стать нумеро уно, идет борьба за власть под разной идеологией. СССР по духу ближе республиканцы. Нам вполне хватает Германии и Италии с их фашистской доктриной. Мы подписали соглашение с европейцами о невмешательстве, но советников в Испанию посылаем в помощь республиканцам. «Совет – больше чем услуга». Так говорил Дюма-отец.

      – Это что, внеплановая политинформация? – полюбопытствовал Донцов и криво усмехнулся.

      Он не понимал, к чему клонит его куратор.

      – Именно политинформация, – подтвердил Шмыга, никак не реагируя на сарказм Алексея. – Вопрос в том, зачем я тебя просвещаю.

      – И зачем?

      Их разговор прервал шум за угловым столиком.

      Какой-то