Ермак: Начало. Телохранитель. Личник. Игорь Валериев

передал Буревому лист бумаги с мишени Аленина, который ему только что доставил приказный Данилов.

      Войсковой старшина взял в руки лист бумаги, осмотрел его, крякнул и вернул назад атаману.

      – Удивил, атаман. Удивил. – Буревой задумчиво поглаживал правый ус. – Покажи господам офицерам, как стрелять надо.

      Селеверстов развернул лист, показывая его свите и казакам, которые стояли за ней. Раздались ошеломленные возгласы. По центру листа было восемь пробоин от пуль, которые образовали ровную букву «А».

      – Зови сюда Аленина, – войсковой старшина взял из рук атаман лист с пулевыми отверстиями и, сложив его пополам, спрятал в нагрудный карман шинели.

      Селеверстов мотнул головой в сторону Данилова: «Позови». Приказный, развернувшись, побежал к строю казаков, которые в двухшереножном строю стояли рядом с огневым рубежом, ожидая результатов состязания.

      – А ты пока, Петр Никодимыч, расскажи мне, откуда у безусого казака Аленина новейший восьмизарядный карабин Маузера. – Буревой, взяв атамана под локоть, повел его в сторону, чтобы поговорить наедине.

      – Николай Петрович, может, вы слышали – около десяти месяцев назад хунхузы пытались угнать наш станичный табун и пару косяков старшего урядника Савина с его знаменитым жеребцом Вороном.

      – Слышал, но без подробностей.

      – А какие подробности-то! Тимофей Аленин всех хунхузов и побил тогда. Двадцать одного варнака на тот свет отправил. Сам был ранен. Но выжил.

      – Нет, я слышал про тот набег. Но подвиги одного казачка против тучи хунхузов посчитал домыслом. А получается, действительно молодой Аленин всех один порешил?

      – Так точно, господин войсковой старшина. Один и всех. Нам строевых коней спас и Савину его Ворона с кобылицами. И не молодой, а единственный Аленин. Дядька Афанасий полгода как представился. А остальные до этого сгинули.

      – Да, заслуженный казак был. – Буревой, сняв левой рукой папаху, перекрестился. – Царства им всем небесного. Только ты мне, атаман, зубы-то не заговаривай. – Войсковой старшина, надев папаху, поправил ее двумя руками. – Откуда маузер?

      – Да припрятал его во время боя с хунхузами Тимофей как трофей. А когда в себя пришел от ранения и сказал, поздно уже было. В Благовещенск доложились, все с китайцев сдали. Премию получили. А Тимоха с этим карабином чуть ли не спать ложился. Вот и оставили ему.

      – Ох, темнишь, Петр Никодимыч. Не один карабин припрятал, чую.

      – Ну так что с боя взято, то свято, – пошутил Селеверстов.

      – Свято, свято. Ладно. Пошли назад, встречать твоего героя. Но в будущем смотри. С трофеями чтобы все строго было! Понял?

      – Так точно, все строго будет.

* * *

      Я стоял в строю на левом фланге и, как все, наблюдал за выдвижением махальных с листами отметок к столу секретаря. Дальше увидели, как к столу подошла свита во главе с Буревым. Затем примчался приказный Данилов и сказал, что меня войсковой старшина вызывает. А сам щерится во все тридцать три зуба, потом ткнул