Великий Гэтсби. Фрэнсис Скотт Фицджеральд

книга! Ее должен прочитать каждый. Ее главная мысль в том, что если мы не будем бдительными, белая раса будет… будет полностью подчинена. Это все научные выводы; они доказаны.

      – Том становится очень заумным, – сказала Дэйзи с выражением недумающей грусти. – Он читает заумные книги, в которых много длинных слов. Каким было то слово, которое мы…

      – Эти книги все научные, – настаивал Том, глядя на нее с нетерпением. – Автор проработал всю эту тему. Мы, относящиеся к доминирующей расе, должны проявлять бдительность, иначе другие расы захватят контроль над всем.

      – Мы должны их подавить, – прошептала Дэйзи, свирепо щурясь в сторону жаркого солнца.

      – Вы, должно быть, жили в Калифорнии… – начала мисс Бейкер, но Том прервал ее, тяжело отодвинувшись в своем кресле.

      – Взять хотя бы эту идею о том, что мы все – представители нордической расы: и я, и ты, и ты, и… – после бесконечно короткого, но показавшегося целой вечностью колебания он включил в это перечисление и Дэйзи легким кивком головы, и она снова подмигнула мне. – И мы же создали все то, без чего цивилизации не бывает: науку, искусство и все такое прочее. Улавливаешь суть?

      Какая-то нотка грусти была в этой его серьезности, будто его удовлетворенности собой, еще более остро ощущаемой, чем в давние времена, ему уже было недостаточно. Когда почти сразу после этой его фразы раздался телефонный звонок, и дворецкий вышел из веранды, Дэйзи мгновенно воспользовалась этой краткой паузой и наклонилась ко мне.

      – Я расскажу тебе одну семейную тайну, – прошептала она с энтузиазмом. – О носе дворецкого. Ты хочешь услышать тайну о носе дворецкого?

      – Именно для этого я и пришел сюда вечером.

      – Ну так вот, он не всегда был дворецким; раньше он был чистильщиком серебра у одних людей в Нью-Йорке, у которых был серебряный сервиз на двести персон. Он чистил его с утра до ночи, пока от этого у него не начались проблемы с носом…

      – Дела с носом становились все хуже и хуже, – предположила мисс Бейкер.

      – Да. Состояние его носа становилось все хуже и хуже, так что в конце концов он вынужден был оставить свою должность.

      На какое-то мгновение последние лучи солнца с романтической нежностью озарили ее сияющее лицо; голос ее был таким, что, слушая ее, я поневоле затаил дыхание и нагнулся вперед; затем сияние стало исчезать с ее лица, неохотно и с долгим сожалением покидая его своими лучами, подобно тому, как дети покидают улицу в наступающих сумерках.

      Вернулся дворецкий и прошептал что-то Тому на ухо, после чего Том нахмурился, отодвинул кресло и, не говоря ни слова, вошел в дом. В тот же миг Дэйзи пригнулась ко мне снова, будто его отсутствие оживило что-то внутри нее; голос ее звучал радостно и нараспев.

      – Я так рада видеть тебя за моим столом, Ник! Ты напоминаешь мне… да, розу, настоящую розу! Разве я не права? – она повернулась к мисс Бейкер за подтверждением. – Разве он не похож на розу?

      Это была неправда. Я даже и близко не похож на розу. Это была всего лишь импровизация