Врачебная ошибка. Ирина Градова

адвокат.

      – Галина Степановна Ищенко, – не стала дожидаться полного представления дама. – Адвокат господина Митина. А вы…

      – Агния Кирилловна Смольская, наш ведущий анестезиолог, – ответила вместо меня Охлопкова.

      – Значит, у вас есть настоящие специалисты? – хмуро произнес вышеозначенный Митин. – И почему же моей дочери достались коновалы?

      – Мы пока не знаем, в чем причина смерти вашей дочери, – спокойно заметила Охлопкова, и я в очередной раз поразилась ее выдержке.

      – Неужели? – хмыкнул Митин. – А вот патологоанатом убежден, что знает: причина в вопиющей халатности, проявленной сотрудниками вашего отделения, и я намерен доказать это в суде.

      – Это ваше право, – согласила Елена Георгиевна.

      – А вот вы, – внезапно обратился ко мне мужчина, сверля пронзительным взглядом, отчего я сразу же ощутила неловкость, – скажите, легко ли перепутать чистый адреналин с… что вы там обычно колете?

      Я беспомощно посмотрела на Охлопкову, и она поспешила вмешаться:

      – Бесполезно обращаться к доктору Смольской: в ее практике таких случаев не встречалось! Это вообще большая редкость, и можете не сомневаться, что виновные обязательно понесут наказание.

      – Будьте уверены, – встряла адвокат, – мы это проверим. Мы проведем самое тщательное расследование, вскроем все случаи халатности в вашем отделении и в больнице в целом, соберем свидетельства, и тогда вам придется искать себе работу в цветочных ларьках!

      Брови заведующей опасно сошлись на переносице, но Ищенко уже подхватила своего клиента под руку и потащила к двери.

      – Ну, и как вам это нравится? – устало спросила Охлопкова, снимая очки и потирая оставленный ими след.

      – Ужасно! – пробормотала я.

      – В сущности, они правы: именно наше отделение виновато в смерти девушки. Это мой личный ляп, ведь я занимаюсь подбором персонала и должна знать, на что способен каждый из моих работников. Но я вас вызывала не для того, чтобы вы завели «приятное» знакомство с родственниками покойной. Речь пойдет о перерасходе препаратов.

      – Вы серьезно?

      – К сожалению, да. Вы же понимаете, что в связи с этим происшествием нас станут проверять? Так вот, я решила всех опередить и сама подняла бумаги за последние несколько месяцев. Знаете, что я выяснила?

      – Что же?

      – У нас обнаружился значительный перерасход наркотических средств.

      – Каких?

      – Разных – промедола, омнопона и просидола. Но, самое интересное, налоксона: у нас его всегда было мало, но все запасы испарились примерно в течение месяца, и я ума не приложу, куда он мог подеваться!

      Это действительно странно, ведь основное применение налоксона – передозировка морфином, а я что-то не припоминала, чтобы в последнее время в отделение поступали такие пациенты.

      – Но не это самое интересное. Занятно, что больше всего наркотиков списано Шемякиной!

      В обязанности анестезисток и в самом деле входит списание наркоты, но до последнего времени мне и в голову не приходило проверять Киру: никто со склада не жаловался,