Хранитель талисманов I. Юлия Давыдова

букв и символов, соединённых друг с другом в непрерывный орнамент. Они начинались на груди справа, – символом в виде скрещённых топоров, заключённых в круг, огибали правое плечо, и шли на лопатку. Казалось, надписи нарисованы серебряной и чёрной краской, но вглядевшись в один из символов, похожий на две искусно выполненные снежинки, Велехов понял, что они не нарисованы. Кое-где красивые начертания покрывала кровяная корочка. Краска была залита в глубокие разрезы на коже и прямо в них застыла.

      Рир, заметив взгляд парня, торопливо оделся. Он, видимо, забыл об этих надписях, да и боли не чувствовал, похоже.

      – Ивану не говори, ладно? – попросил он. – За то, что ты это видел, он меня… не похвалит.

      Никита кивнул в знак согласия, но любопытство взяло вверх, и он спросил:

      – А что это?

      – Раз уж всё равно увидел… – Рир ещё раздумывал говорить или нет, но всё-таки ответил: – Моя родовая надпись.

      – И что написано?

      – Ну… если совсем просто, то: Риран Черноснежный, оборотень-волк, матери второй сын, старший брат двух. Целиком читать долго, там вся история, – парень отмахнулся. – Какому клану принадлежу, кому служу, в общем, на весь вечер.

      Он улыбнулся, глядя на выражение лица Никиты. После такого ответа тот не смог сформулировать уточняющего вопроса и растерянно смотрел на Рира.

      Парень, пользуясь этим, невозмутимо подхватил табуретки:

      – Пошли, я есть хочу.

      Когда они вернулись, стол уже начали накрывать. По всему дому расходились вкусные запахи жареной рыбы, печёной картошки и грибов. Девушки переоделись в синие сарафаны и теперь, как бабочки грациозно порхали у стола.

      Все расселись. Сердцебиение Никиты участилось, когда за стол села Арнава и улыбнулась ему. Синий сарафан оттенил цвет её глаз и серебро волос, пышно обнявших плечи. Смотреть на неё можно было бесконечно.

      За стуком ложек занялся разговор.

      – Мы завтра к озеру купаться или баню истопим? – спросил Рир.

      – Здесь лучше, попаримся, – ответил Димка. – Никит, ты как?

      – Мне нельзя, – вздрогнул тот.

      – С баней возиться дольше, – заметил Станислав, – и вставать раньше.

      – Мы на отдыхе или нет? – возмутился Рир. – Дай поспать! Успеем.

      – Всё, ужинайте, – успокоил разговоры Иван. – Банные вопросы завтра.

      Рир, заметив, что внимание Велехова приковано только к Арнаве, толкнул того в бок локтём.

      – Ты ешь, давай, – засмеялся он, – голодным останешься.

      Никита вздрогнул, улыбнулся, но взгляда не отвёл. Арнава улыбалась в ответ, и чуть щурила свои нереально синие глаза. Не стесняясь, осматривала Велехова. Прямо разглядывала, без всяких приличий. И Никите это нравилось. Хотелось находиться под таким смелым заинтересованным взглядом, и самому смотреть так же, чтобы увидеть всё. Оглядывая Арнаву от пальцев до макушки, Велехов заметил в разрезе её рубашки серебряную цепочку и медальон в виде меча, заключённого в круг, с четырьмя незнакомыми символами на нём. Красивое украшение почему-то привлекло внимание Никиты. Словно это сочетание знаков было ему знакомо, но он ничего не помнил о них.

      ***

      За