Три мокрых дела. Олег Мушинский

Бран у полицейских. – В дурдоме совсем крышей съехали?

      – Да это им перед отправкой доктор еще вколол успокоительного, – пояснил смышленый. – Ну я и попросил, чтобы тот не жадничал.

      – Очень разумно, – похвалил его Бран. – Вот это действительно правильное решение. Хотя как они в кино будут играть-то обколотые?

      Судя по взгляду смышленого, этот вопрос его волновал в самую последнюю очередь. Искусство, конечно, требует жертв, но не таких же!

      – Да ерунда, – Торек махнул рукой. – Сегодня у нас только пробы. Выясняем, кто из них самый фотогеничный, и потом работаем уже только с одним.

      – И как именно работаем? – спросил Бран, разглядывая бородача.

      Что-то в его позе детективу очень не нравилось, но он никак не мог сообразить, что именно.

      – Да, собственно, точно так же, – ответил Торек. – Накачаем успокоительным по самые уши и посадим на цепь. Оригинальный Ганнибал тоже сидел в дурке, так что все в пределах сценария. Заодно будет жертвой тоталитарного режима. Это сейчас очень модно. А изъясняться он будет взглядом с компьютерным сурдопереводом. Тут у меня всё продумано.

      – Я заметил, – проворчал Бран.

      Еще он заметил темные пятнышки на рубашке бородача. Пятнышки были маленькие, всего штук пять в ряд. На самом деле они могли оказаться чем угодно: кетчупом, соком, даже машинным маслом, но Бран почему-то сразу подумал про кровь. Он быстро – в силу опыта, а не спешки – обыскал бородача. Под смирительной рубашкой у того была поддета толстовка с сильно оттянутым воротом, а под ней определенно что-то лежало.

      – Ну-ка, что там у тебя? – спросил Бран.

      Бородач зарычал сквозь зубы и попытался извернуться. Полицейские держали его крепко. Бран запустил руку к бородачу за пазуху и коснулся своими пальцами чужих! Быстрый взгляд показал, что обе кисти каннибала на месте – торчат из рукавов и старательно норовят поцарапать полицейских давно нестриженными ногтями. Да и та рука, что за пазухой, не пыталась схватить Брана. Детектив взял ее за пальцы и вытащил на свет отрезанную кисть.

      – Так! – сказал Бран. – А это что?! Сухпаёк в дорогу взяли?!

      Полицейские синхронно побледнели. Кисть была тонкая, женская, правая. Указательный палец отсутствовал. Судя по срезу, его тоже отрубили, а не отгрызли. Стало быть, оставался шанс найти его в более приличном месте, чем желудок людоеда.

      Бран снова взглянул на бородача. Тот, в свою очередь, уставился на детектива. В мутном взоре каннибала проступало понимание и предвкушение. Первое, должно быть, означало, что действие успокоительного пошло на спад, а второе было просто страшно.

      – Нечего пялиться на меня, урод! – рявкнул Бран, едва сдержавшись, чтобы не врезать каннибалу. – Где палец? И где нога?!

      Бородач в ответ зарычал, тихо и вкрадчиво. Остальные каннибалы подхватили. Все прочие в комнате вздрогнули, столько звериной злобы было в этом рычании.

      – А ну молчать! – прикрикнул Торек.

      Взгляды каннибалов сфокусировались на нем. Рычать они не перестали.

      – Мне для съемок нужен только