Меценаты зла. Павел Александрович Данилов

бежали бок о бок по заброшенным подземельям Ламберта. Кирилл напряженно прислушивался, ожидая, когда за спиной объявится погоня. Он был уверен, что в этот раз за ними пошлют что-нибудь покруче. Перед глазами всплывала картина из какого-то телевизионного боевика. Люди бегут по кишке метрополитена, а за ними на квадроциклах гонятся полицейские. Слуги порядка кричат и ругаются, словно варвары из средневековья. На каждом квадрацикле установлен минипулемет и ракетная установка на четыре выстрела. Все закончилось тем, что метро разнесли в пух и прах вместе с беглецами, но Кирилла такой финал не устраивал.

      Через полчаса они вышли на скромную по размерам станцию – не больше пятидесяти шагов в длину. В разные стороны расходились те же четыре туннеля. Здесь пол успели покрыть плиткой, а на колонах висели неработающие светильники.

      – В столице, небось, и метра свободного под землей нет на километр вглубь, – проворчал Кирилл.

      – В Гротенбурге почти все заводы и лаборатории под землей, – кивнул Жак.

      – Хорошо еще ни мышей, ни крыс здесь нет.

      – На Тайле вообще нет грызунов, – снова с непонятной гордостью заявил Жак.

      – Хорошо вам. На Spes крыс так много, что они могут сказать, что на планете нет людей, – хмыкнул Громов. – Что они жрут в нашем каменном море – никто не знает.

      – Кирилл, не о крысах сейчас беспокоиться надо, – тихо сказал француз. – Уже вторая станция, а о подъеме наверх – ни намека.

      – Наверное, еще не достроили, – легкомысленно ответил звездолетчик. Воспоминания о родной планете улучшили настроение.

      Жак покачал головой и вошел в туннель. Воздух с каждым шагом становился все более затхлым и вскоре превратился в непроходимую бетонную заклепку. Молча развернувшись, спутники побрели обратно.

      Ветка-соседка оказалась точной близняшкой.

      – Назад? – риторично спросил француз. И, вздохнув, сам ответил: – А что еще делать…

      – Если сейчас появятся патрульные – нам деваться некуда, – предупредил Кирилл. – Либо сдаваться, либо биться насмерть.

      – Тихо слишком. Свернули операцию, – как-то небрежно заявил Жак. – Думаю, правительство не хочет, чтобы эти катакомбы стали известны даже полусотне преданных солдат. А если мы выберемся – поймают, а сдохнем – так им же проблем меньше.

      – А информация? – Громов чувствовал, что у него огромный пробел в понимании психологии действий властей Тайлы.

      – Других агентов найдут. Один ты что ли?

      – Я и с Теодором, и с Эгоном Шульцем успел мило поболтать…

      – Не зазнавайся, – осек его Жак, – у них и без тебя есть чем заняться в столице. А провинция, есть провинция. Тут власти видимость работы показали, и дальше жиреть да с модельками кувыркаться.

      – Три часа назад у тебя правительство было стаей злых неумолимых волков, готовых гоняться за добычей до изнеможения, – возмутился Громов. – А теперь ты мне расписываешь жирных ленивых котов.

      – Три часа назад они такими и были, – улыбнулся француз. – А сейчас…