Маленькая Лиза. Юрий Рогоза

он все – таки странный, этот Мент. А может, не странный, а просто и сам приехал однажды в Москву из какой – нибудь Сызрани или Вологды и до сих пор носит в тайном кармане души ту смесь ужаса и восторга (ужаса, конечно, больше), которую пришлось тогда испытать.

      Москва не удивила, не потрясла, не испугала, она…убила меня. Вернее, почти убила. Нет, даже не так – убила, но не насмерть. Пришибла, но не стала добивать, чтобы из любопытства посмотреть – шевельнусь я или начну остывать. Как будто на меня обрушился невероятных размеров телевизор, который, прежде, чем раздавить в лепешку, вихрем пронес через мое маленькое сознание циклопические серые громады зданий, бескрайнее море вечно стоящих машин – неистовое месиво из сияющих «Бентли», равнодушных «Мерседесов» и ржавых «Жигулей» – нескончаемую толпу людей с хмурыми и решительными лицами боксеров и тысячи ярких рекламных бигбордов, обещающих что – то безумное и не имеющее отношения к реальности.

      Я не просто не видела раньше таких городов, как Москва. Я себе представить не могла, что они есть на свете. Марсиански-огромный, пульсирующий огнями и звуками, равнодушно-стремительный, мусорный и позолоченный, Город казался мне величественным страшным сном, голливудской фантазией на тему Конца Света. Было вообще невозможно представить себе, что люди здесь ходят за продуктами, назначают свидания, ездят в гости, забирают детей из садиков и школ… Москва, в которой я оказалась, не имела отношения к обычной человеческой жизни. А ведь я не была тупой провинциальной дурочкой, которая никогда не покидала родного городка. Папа брал меня на экскурсии в Киев и Львов, в прошлом году наш класс возили на неделю в Варшаву. Это были большие и красивые города, но они были похожи друг на друга. Прежде всего тем, что чувствовалось – они построены для того, чтобы в них жили люди. А Москва казалась мне огромным космическим танком, который хмуро и неумолимо двигался по ледяной слякоти. Причем двигался так давно, что его угрюмые обитатели давно забыли, куда он движется и зачем.

      Никогда прежде я не чувствовала себя такой маленькой – не маленькой даже, а крохотной и ничтожной, как песчинка. Да я и была одинокой песчинкой, сжавшейся в комок в полумраке двухкомнатной квартиры, заставленной старой мебелью. Две недели я выходила из дому, только чтобы добежать до ближайшего «Макдональдса» (о том, чтобы наведаться в школу, и речи быть не могло!) и купить там разной еды, чтобы еще несколько дней не покидать квартиры.

      Сейчас уже можно признаться – я десятки раз брала в руки теплый квадратик телефонной трубки, чтобы позвонить маме и попроситься домой. Почему я этого не сделала? Может быть, потому, что дома у меня уже не было? Не знаю. Но не из принципа, во всяком случае. И не воспитывая силу духа. Какая там сила? И какой дух?! В ту первую московскую зиму мне было не до проявлений мужества, это я помню точно. Я чувствовала себя раздавленной, как лягушка на дачной дороге.

      Сидя ночами перед компьютером (прощальным подарком дяди Аркадия), и наугад тыча пальцами в клавиатуру, я забрела на сайт пословиц и поговорок. О Москве их было много. Первая же заставила меня вздрогнуть, как от удара – «В Москве все