У ангела болели зубы (сборник). Алексей Котов

p>Людочка бродила по комнате, заложив руки за спину и с отчаянием, а то и со злостью косилась на чистый лист. Сердце казалось упругим, горячим и переполненным… Но первые, такие необходимые и уже, казалось бы, витающие в воздухе стихотворные строчки, все равно не приходили.

      «Я не могу сказать «прощай»… Я не могу поверить в это… – рой мыслей в голове был похож на ураганчик. – Слова усталого поэта… Нет, сонета… Нет-нет!.. Моя тяжелая карета….»

      Людочка нервно прикусила губку.

      «При чем тут карета?! – она на секунду остановилась. – Чушь!»

      Молодая женщина на мгновение представила себя печальной принцессой. Образ казался довольно милым и привлекательным. Но внутренний настой, слишком резкий, рождающий слишком стремительные чувства и слова, мало гармонировал с печальным и меланхоличным личиком венценосной особы.

      Людочка подошла к окну.

      Муж Ленька полол огород. Дачный участок, освещенный веселым утренним солнцем, сиял как сцена перед премьерой. Но в прелести наступающего дня не было ничего бутафорского и искусственного. Мир был свеж, прост и чист.

      «А сказать «прощай» кому? – Людочка потерла щеку. – Леньке, что ли?!»

      У Леньки была широкая спина борца. Упругие мышцы чуть вздрагивали под загорелой кожей в такт ударам тяпки.

      «Слон несчастный!..» – не без укора подумала Леночка и вернулась к столу.

      2

      – Ты что?..

      – Я это самое… Я воды попить.

      Под тяжестью Ленькиных шагов чуть поскрипывали половицы.

      – Хорошо, только не мешай мне.

      Людочка что-то быстро писала. Она разговаривала с мужем, не поднимая головы.

      Ленька, не отрываясь от кружки с водой, покосился на часы. Стрелки показывали половину двенадцатого.

      – Жарко уже… – как бы, между прочим, сказал Ленька.

      – Что? – сухо спросила Людочка.

      – Жарко, говорю…

      – Да.

      – К вечеру закончу с огородом. А потом крышу на сарае поправить нужно.

      – Да.

      – А еще… Это… Ну, в общем…

      – Да! – резко оборвала Людочка.

      Ленька потоптался на месте.

      – Что, «да»?.. – не уверенно переспросил он.

      – Не мешай мне, пожалуйста!

      Склонившееся над тетрадкой лицо жены было удивительно красивым и в тоже время бесстрастным, как лицо врача.

      – Да я ничего… Пишешь, значит, да? – Ленька смутился. – Ладно, с огородом я сам справлюсь.

      Голос Леньки вдруг стал виноватым. Он тихо закрыл за собой дверь…

      3

      «У ангела болели зубы,

      Ни Бог, ни черт, никто, ничто

      Ему – увы – не помогло

      Иль помогало сделать хуже…

      Больной в раю едва ли нужен

      И за скандал, в конце концов,

      Был сброшен ангел с облаков.

      Изгнанник рая!.. Но обида —

      ничто в сравнении с судьбой,

      Не щеку жжет зубная боль,

      А сердце, душу, кожу, крылья!

      От боли ангел весь вспотел

      И вдруг на чей-то дух печальный

      (Чужой, возможно нелегальный)

      Больной щекой он налетел…

      Людочка откинулась на спинку стула и самодовольно улыбнулась.

      Строчки рождались уже сами собой и почти не требовали усилий. Они приходили ниоткуда. Какой будет следующая, Людочка искренне не знала…

      Такого рева не слыхали

      ни ад, ни рай, ни небеса:

      «Молись, проклятая душа!!..

      Молись и знай,

      Что всех мук ада,

      как искупленья, как награды,

      Тебе не видеть никогда!»

      Боль успокоилась немного

      И ангел выдавил: «Ты чья?!..»

      Пауза получилась хотя и легкой, но продолжительной.

      Встряхнись же, жалкая душа!

      Или тебя встряхнут за шкирку,

      Встряхнут, да так, что станешь дыркой

      От всемогущего перста…

      Авторучка снова замерла… Но только на пару секунд.

      И перепуганная насмерть

      Размахом крыл – едва жива —

      Лепечет тоненько душа:

      «Поэтова я, господин…»

      «Ха-ха-ха!..» – едва ли не сказала вслух Людочка.

      Дурак не может быть один!

      Он вечно трется где-то рядом

      Хозяйскую мозоль блюдя…

      И да хранит его судьба

      От благости вдруг ставшей ядом…

      4

      Нинка Федорова полола огород в купальнике. У нее было большое