Постель из роз… Ковёр из баксов). Наталия Коршунова

какая королевская девочка в постели эта Москвина! Какая чувственная, бесстыдная, соблазнительная… Фигурка – просто божественная: сисечки не «пятёрка», но упругие, как мячики, крупные розовые сосочки такие чувствительные. И попка – орех. И вся она словно богами выточена! И голодная, похоже. Чего там этот её мустанг, только в темноте, в классической позе шпилит? Да ещё предки его там торчат, не покричать, не постонать всласть. Бедная девка!

      Я стряхнул с влажной от наших сексуальных утех простыни измятые розовые лепестки, застелил постель свежим бельём и высыпал из пакета остатки розочек. А потом отправился в баню, тоже освежиться и проверить, тёплая ли там вода.

      – Ну, как, намылась до скрипа? – вошёл я в парилку и увидел, что Ника плеснула на камни кипятка с бергамотовым маслом и легла на полку.

      – Ага, сейчас чуток полежу в ароматном пару, ладно? – промурлыкала она.

      – Лежи, – разрешил я.

      А потом, не справившись со своими шаловливыми руками, просунул пальцы ей между ножек. Там было довольно сочно. И маняще.

      – Чего врёшь, что до скрипа намылась? – ухмыльнулся я, облизнув губки и продолжая скользить пальцами по её набухшему клитору. – Здесь скользко.

      – Вла-ад, – захныкала она, – ну хватит издеваться…

      А сама уже призывно распахнула бёдра, двигаясь навстречу моей руке. Ну ведь хочется, чего ломаться-то?!

      Я чуть развернул Нику к себе, устроился между её бёдер и лизнул её влажные от соков складочки. Аромат медового мыла вперемешку со вкусом женского желания давало убойный возбуждающий микс. Я с сумасшедшим головокружением от страсти прильнул губами к этому пьянящему бутончику и со смаком начал его выцеловывать, прикасаясь то кончиком языка, то мягко нажимая всей поверхностью, то часто, то медленно…

      – Владичек… мой сладкий, вот та-а-ак… ещё-ё… – шептала Ника, перебирая мои волосы. А я легонько перекатывал пальцами её затвердевшие сосочки, чуть сжимая их и щекоча.

      Она умирала от кайфа! Она просто погибала в омуте этого сумасшедшего наслаждения. И так эротично постанывала и разводила свои ножки, чтобы впустить мой язычок поглубже, что я не выдержал своего мучительного томления и прервал свои ласки. А потом поднялся и резко вошёл в её разгорячённую плоть по самые яйца.

      Господи, это оазис любви! Сладкий, горячий и тренированный колодец мужского удовольствия! Уж мне-то есть с чем сравнивать: среди моих нерожавших тёлок бывают такие раздолбанные дырки, которые даже с моим-то шикарным размером трудно почувствовать. А тут… Всё так тесненько, аккуратненько, идеально эпилировано, и бля, вкусненько! Хотел «на разок» её попользовать, но, похоже, придётся повторить этот сеанс релакса. Эта фифочка, думаю, не откажется: не сомневаюсь, что я хорошенько подсадил её на свой «шприц».

      Фантастический оргазм увенчал наши «банные процедуры» почти одновременно. Я сам освежил разомлевшую от жары и удовольствия Вероничку, поплескался сам,