В лабиринтах Зазеркалья…. Вадим Ковский

армию. Афганистан снял с брежневского периода флер нейтральной стабильности – государство оставалось всё той же империей, с тягой к колонизации смежных земель,

      В относительно длительный и демократичный «горбачёвско–ельцинский» период страна вновь испытала взлет надежд. Возникли рынок и конкуренция, были отпущены цены, в экономику страны потекли западные инвестиции. Советские войска были выведены из Германии. Снесли берлинскую стену. Был поднят железный занавес. Люди стали свободно передвигаться по миру, появилась массовая свободная пресса. Мир открыл свои границы, страна вступила в постиндустриальную эпоху. Интернет как всемирная сеть коренным образом изменил информационную ситуацию в обществе.

      Вместе с тем происходило бесконечное крушение иллюзий: от разоблачений культа Сталина к расправе с Венгрией; от «оттепели» – к гибели «пражской весны»; от начала горбачевской «перестройки» – к кровопролитиям в Литве, Баку, Сумгаите, Тбилиси; от чувства обреченности, с которым навсегда теперь связана телекартинка «танца маленьких лебедей», – к энтузиазму и единению народа вокруг Белого дома времен путча, а потом – к горькому недоумению при виде его расстрела.

      Начиная с отъезда Горбачёва в Форос прямо перед заключением договора о сохранении Советского Союза, страну сотрясали события, которые и до сих пор внятно не объяснены, хотя главные их персонажи имели время (и не один год), чтобы сделать это. В их числе загадочная поездка путчистов к фактически арестованному в Форосе Горбачёву; сохранение свободы Ельцину, которому позволили отправиться в осажденный Белый Дом и возглавить там антиправительственное восстание; странные дни осады Белого Дома с отключением воды и света; объявление Россией «суверенитета» непонятно от кого и почему…

      Начиная с 60‑х годов, мы пережили несколько волн такого крутого подъема и крутого упадка надежд, столь резких зигзагов и перепадов идеологии, экономики, принципов государственного устройства, общественных умонастроений, что в итоге погрузились в состояние какого–то обессиленного равнодушия, почти анабиоза. «Тяжёл наш климат. Солнце еле–еле сквозит сквозь тучи. Моросят дожди. Победы наши славят пустомели, привстав с колен, чтоб видели вожди» (из моих черновых записей).

      Величайшей вехой российской истории стал неожиданный и непредставимый распад СССР. Российская империя развалилась буквально в несколько дней. Понятно, что всем империям когда–нибудь приходит конец, и ХХ век в этом смысле был особо показателен. Но с такой быстротой и решительностью не демонтировала себя ни одна империя. Не разработав никаких правовых оснований для раздела единой экономики страны, советские республики брызнули во все стороны, а Восточная Европа, опомнившись после многолетнего «оккупационного» социализма, с облегчением возвратилась в европейское сообщество.

      Молниеносный