Американский психопат. Брет Истон Эллис

что там у Кортни с Луисом? – говорю я, в надежде прервать их обмен взглядами.

      – Господи, – стонет Эвелин, вновь повернувшись к зеркалу. – Самое ужасное даже не то, что Кортни больше не нравится Луис. Самое ужасное…

      – Ей закрыли кредит в Bergdorf’s? – предполагает Прайс.

      Я смеюсь. Мы хлопаем друг друга по рукам.

      – Нет, – продолжает Эвелин, тоже развеселившись. – Самое страшное то, что на самом деле она влюбилась в какого-то торговца недвижимостью. Чурбан из пригорода.

      – У каждого свои трудности, – глубокомысленно замечает Прайс, рассматривая свои ногти. – Но, господи, эта… как ее там… Вэнден?

      – Только не начинай, – морщится Эвелин и принимается расчесывать волосы.

      – Вэнден – нечто среднее между… The Limited и… ношеным Benetton, – говорит Прайс, закрыв глаза и сжав руки.

      – Нет, – улыбаюсь я, пытаясь поучаствовать в разговоре. – Ношеным Fiorucci.

      – Да, – говорит Тим, – наверное. – Он открывает глаза и снова таращится на Эвелин.

      – Тимоти, отстань, – говорит Эвелин. – Что ты хочешь, она из Кэмдена.

      – Господи, – стонет Тимоти. – Меня тошнит от проблем девочек из Кэмдена. Мой любимый, я его так люблю, а он любит другую, я так тоскую, а он меня не замечает, бла-бла-бла, ля-ля-ля. Господи, как это скучно. Студенты. И они этим живут. Печально это, да, Бэйтмен?

      – Да, – говорю я. – Печально.

      – Видишь, Бэйтмен со мной согласен, – самодовольно ухмыляется Прайс.

      – Он не согласен. – Бумажной салфеткой Kleenex Эвелин вытирает то, что она только что намазала. – Тимоти, Патрик не циник. Он соседский мальчик, правда, милый?

      – Неправда, – шепчу я себе под нос, – я злоебучий психопат.

      – Но даже если и так, то что? – вздыхает Эвелин. – Она не самая умная девушка в мире.

      – Ха, не самая умная! Тоже мне открытие века! – кричит Прайс. – Сташ тоже не самый смышленый парень. Отличная пара. Они где познакомились, на «Любви с первого взгляда»?

      – Оставь их в покое, – говорит Эвелин. – У Сташа есть талант, и я уверена, что мы недооцениваем Вэнден.

      – Эта девушка… – Прайс поворачивается ко мне. – Слушай, Бэйтмен, эта девушка… мне Эвелин рассказывала… она взяла в прокате «Апогей», потому что думала, что это фильм про… – он глотает слюну, – про гомиков.

      – Я тут подумал, – говорю я. – Мы ведь так и не выяснили, чем занимается Сташ… как я понимаю, у него есть фамилия, но не говори мне, Эвелин, я не хочу ее знать… так вот, мы так и не выяснили, чем он зарабатывает на жизнь?

      – Во-первых, он – человек хороший и очень порядочный, – бросается Эвелин на его защиту.

      – И он попросил шербет с шоколадными чипсами! – насмешливо подвывает Прайс. – О чем тут вообще говорить?!

      Не обращая внимания на его слова, Эвелин снимает сережки Tina Chow.

      – Он скульптор, – говорит она сухо.

      – Чушь собачья, – отвечает Тимоти. – Я помню наш разговор в «Одеоне». – Он опять поворачивается ко мне. – Как раз тогда, когда он заказал тунца капучино, и я уверен, что, если бы его не поправили,