Молчаливые боги. Мастер печали. Джастин Колл

нашел, – прошептал он, медленно вытаскивая руку из поблекшего зеленого мешка.

      Содар, не сводя взгляда с его крепко сжатого кулака, подался вперед:

      – Вот как? Да ты просто молодец, мальчик! Очень, очень хорошо. Теперь дай мне на нее взглянуть.

      Он протянул руку ладонью вверх, Аннев разжал кулак…

      Но в нем ничего не оказалось.

      Содар, нахмурившись, поднял глаза, и мальчишка, который все это время с трудом сохранял серьезное выражение лица, прыснул со смеху.

      – Купился! Прости, Содар, но тебя так легко надуть.

      Священник раздраженно фыркнул и схватил мешок:

      – Если бы ты меньше дурачился, у тебя бы лучше получалось.

      – Если бы у меня хоть что-то получалось, тогда я и дурачился бы меньше, – парировал Аннев.

      Он встал из-за стола.

      – Мой завтрак оставь себе, а я уже побегу. Если опоздаю на урок, Дорстал не допустит меня к Испытанию.

      Содар кивнул. Поднявшись со стула, он подошел к мальчику и положил руку ему на плечо:

      – Сегодня будь внимателен. Вас, мальчишек, накануне Испытания суда так и тянет подраться. Особенно Фина. Но хороший вор тем и хорош, что не ввязывается в драки, а знает, как их избежать.

      – Содар, мы не воры – мы аватары!

      – Не вижу большой разницы, – проворчал старик. – Но меня радует, что хоть что-то ты воспринимаешь всерьез. – Он взял со стола кружку и мешок. – Ты лучший аватар в своем классе, Аннев, и не важно, дадут тебе этот титул или нет. Тебе нечего доказывать.

      Аннев подумал о предстоящих состязаниях. Раньше они с друзьями всегда действовали заодно, но завтра…

      Титус, Терин или я… Победа достанется лишь одному из нас.

      Тут он вспомнил о кольце обещания, которое было спрятано в его комнате, – том самом, что он собирался подарить Маюн в последнюю ночь Регалея. Когда Аннев попросил кузнеца Шраона выковать это кольцо, он ничуть не сомневался, что станет одним из первых, кто пройдет Испытание суда. Ведь ученикам не разрешается вступать в отношения, пока они не станут аватарами, а жениться и вовсе позволено лишь мастерам-аватарам и древним. Так что, если завтра Аннев провалится, он станет стюардом, а значит, не видать ему ни Маюн, ни блестящего будущего в Академии.

      А этого допустить нельзя. Он попросту не может проиграть. Он не станет стюардом и не потеряет Маюн. Решено: завтра он скажет друзьям, что каждый сам за себя. Так будет честно. Их судьба – в их собственных руках.

      Но в самых дальних закоулках его сознания гнездилась еще одна мысль: как и прежде, объединиться с Титусом и Терином, сказать им, что сообща они смогут победить, а потом, когда возникнет такая необходимость, сразиться против них. Едва Аннев нарисовал себе этот план, как в животе у него похолодело.

      Обуреваемый противоречивыми эмоциями, Аннев взглянул на Содара и нервно сглотнул.

      – Ты прав, – произнес он. – Мне нечего доказывать.

      Глава 3

      Древний Дорстал расхаживал перед учениками туда-сюда, шурша полами своей черной мантии. Сквозь маленькое застекленное окошко в комнату просачивался тусклый утренний свет,