Дракула иной. Любовь Ив

тут же, в маленьком храме при дворе князя Молдовей Алексэндрела, чей отец был братом родным матери Влада, княгини Василики. Торжество играть было решено следующим месяцем после поста, в пору светлых празднований священных.

* * *

      Коротая дни помолвки, влюблённые встречались всякий раз, как Влад был волен в личном времени. Вместе они наслаждались чтением книг, прогулками в саду, тёмными вечерами наблюдали звёзды в небе, две из которых, верно, падали с небес, устремляясь ближе к горам земным. Милена смиренно приняла участь свою – стать опорой во всём возлюбленному князю, уверовав в предназначение великой свершившейся любви, пред которой беспомощна даже сама смерть. Зачитываясь библейскими песнопеньями, влюблённые мыслить забыли о жизни в неведении друг о друге. Любовь вечная. Более ничего не властно в мире. Ничто не спасает душу человеческую, как сама любовь, которая и есть Бог.

      – Это персидская поэзия, – ласково шепнул Влад, наблюдая за ликом любимой. Взор её вдруг наполнился светлыми слезами, которые она неуклюже пыталась скрыть, часто прикрывая веки.

      – Невероятно! Эти стихи… Они потрясают! Великолепный слог и смысл каков!

      – Позволь, я прочту их полностью для моей возлюбленной: поэт Мавлана́ Джалал ад-Ди́н Мухамма́д Руми́.

      Зачем нам различать эту и грядущие жизни,

      Если мы родимся вновь…

      Зачем разделять то, что было и будет,

      Зачем забывать нашу прошлую жизнь…

      Клянусь и грядущее нас не погубит!

      Ты только за душу покрепче держись…

      И в этой, и в прошлой, и в будущих жизнях

      Мы были и будем с тобою всегда!

      И пусть исчезают эпохи и люди,

      Моя ты навеки, моя ты жена…

      Пусть ветер нас гонит к разлуке толкая,

      Пусть дом наш с тобой затерялся во снах

      Сквозь призму судьбы на ушедшее глядя,

      Друг друга мы встретим в грядущих веках!

      – Я тронута до глубины души… Всё, о чём твердит Песнь Песней, в малой рифме!

      – Может стать клятвой…

      – Давай возьмём его для венчания?!

      С умилением преклонившись пред Миленою, князь одарил поцелуями руки её.

      – Великолепно!

      – Кем же была любимая этого философа?!

      – Право, ведать, кем она была, любопытно. Но мы уж не узнаем этого. Важнее познать самих себя. Знать, кто мы, – молвил Влад, провожая возлюбленную присесть на широкое кресло большой читальной комнаты. – Хочу познакомить тебя с родом своим.

      Он развернул на массивном дубовом столе старинный свёрток, потемневший от времени. Но рисунки его сохранили яркие очертания родословного древа, явив предков – правителей.

      – Это мой дедушка, Господарь Мирча чел Бэтрын, он добился процветания Валахии и укрепил христианство… А вот прадед из рода правителей Басарабов, его звали Раду. – Влад умолк на миг, понуро осунувшись, словно окутало его забвение, в котором безвольно