Княжеский посох. Историческая повесть о великом князе Войшелке. Михаил Деревянко

надобно, – поклонился Елисей, – истинная вера не в страхе, а в любви. Да и в монастырь мне надо.

      – Ну что ж, неволить не буду, – не стал настаивать юный князь. – Встретимся в Новогрудке.

      Войшелк обнял на прощание Елисея, получил от него благословение и умчался с дружиной, словно ветер.

      Вилейка

      Приняв из рук Миндовга княжеский посох, Войшелк столкнулся с недовольством местной знати. И не удивительно. Статус Новогрудка как стольного города после перехода власти от отца к сыну стал не так очевиден. Вроде бы другого стольного града и не было, и Войшелка величали великим князем, но посадил на стол его Миндовг. Получалось, что Новогрудок – всего лишь одно из княжеств. Вече приняло Войшелка, так как открыто никто не решался выступать против Миндовга после побед над татарами. Однако втайне бояре говаривали, что великий князь зелен и неопытен, что не по Сеньке шапка. Не мало было сторонников и Даниила Галицкого, грезившего о присоединении Новогрудка к своим владениям. Зрели заговоры. Войшелк жестоко расправлялся с противниками, а во время казни с ухмылкой вопрошал:

      – Теперь ты убедился, что я могу править?

      Юный князь железной рукой навел порядок и усмирил недовольных. Хотя люд и не роптал. Какая разница, кто правит. Лишь бы сумел защитить земли от ворогов. Многие прекрасно понимали, что для того и дали Войшелку Новогрудок. Он же использовал все возможности, чтобы утвердить и показать свою власть, и даже возродил древний обычай, согласно которому невесты накануне свадьбы должны были являться князю. Ему принадлежало право первой ночи. Девицы испуганной стайкой шли на княжий двор, распевая песню-заклинание:

      Солнышко, ярче свети,

      Княжие очи затми,

      Скрой поскорей красоту –

      Князь не возьмет ни одну.

      Ох, и добрый у нас князь –

      Не ударит лицом в грязь.

      Войшелк не собирался бросаться на невест. Ему было важна их покорность. Он любезно пригласил девиц за стол, украшенный рыбой, мёдом, свежиной и заморскими винами.

      – Ну что, невестушки, всем люб жених?

      Девушки захихикали, но дружно ответили:

      – Люб, люб.

      Лишь одна, самая бойкая на язык, добавила:

      – Люб не люб, а рожать надо.

      – Что правда, то правда, – улыбнулся Войшелк. – Вы осчастливлены свыше даром являть миру новую жизнь и грешно не исполнить Божью волю.

      Юный князь сам удивился, что способен на такие речи. Видно, прекрасные невесты вскружили ему голову, и он продолжал извлекать из себя возвышенные слова:

      – Жизнь рождается в любви. А ежели не люб? Как рожать? Кто родится?

      Невесты отмалчивались. Они были слишком молоды, чтобы задавать себе такие вопросы. Многие из них ещё в глаза своего жениха не видели и выходили замуж по воле родителей. Какая уж тут любовь. Лишь самая бойкая осмелилась ответить:

      – Под одеялом особо не разглядишь. Там любой будет любым.

      Невесты вместе с Войшелком непроизвольно рассмеялись. Юный князь понял, что сейчас не имеет никакого смысла наставлять девиц, и стал просто потчевать их вином и весёлыми историями.