Морской ястреб. Рафаэль Сабатини

между нашими отцами? – Между нами есть еще кое-что, – ответил мастер Годольфин. – Я не хочу, чтоб моя сестра вышла замуж за пирата. – За пирата? Бог мой. Хорошо, что никто вас не слышит: ее величество даровало мне дворянство за мои подвиги на море, поэтому ваши слова равняются измене. Как-никак, мой мальчик, то, что заслужило одобрение королевы, может также заслужить и одобрение Питера Годольфина и даже вашего ментора, сэра Джона Киллигрю. Это он вас настроил и послал вас сюда. – Я никогда не был ничьим лакеем, – горячо ответил тот, чувствуя себя оскорбленным, тем более, что это была правда. – Называть меня пиратом нелепо. Я думаю, что здесь, в Корнваллисе, я не хуже других. Розамунда делает мне честь своей любовью, я богат и буду еще богаче, прежде чем зазвонят свадебные колокола. – Богат плодами грабежей на морях, богат сокровищами потопленных судов и ценой рабов, взятых в плен в Африке и проданных на плантации, богат, как вампир, насыщенный кровью мертвецов. – Это все говорит сэр Джон? – спросил сэр Оливер тихим беззвучным голосом.

      – Это говорю я.

      – Я слышу, но спрашиваю вас, где вы выучили этот замечательный урок? Не сэр ли Джон ваш учитель? Он, он. Не стоит этого опровергать. Я разделаюсь с ним. Пока же позвольте мне открыть вам чистый и беспристрастный источник ненависти сэра Джона. – Я не желаю слушать, что вы будете говорить о нем. – Нет, вы должны выслушать меня, раз я выслушал вас. Сэр Джон желает получить лицензию на застройку устья Фаля. Он надеется, что там, у моря, под сенью его усадьбы «Арвенак», вырастет город. Он утверждает, что он лично не заинтересован и заботится только о могуществе родины, но он не говорит, что земля принадлежит ему и его родственникам, которым он покровительствует. Мы, благодаря счастливому случаю, встретились в Лондоне, когда сэр Джон был по этому делу при дворе, И вот случилось, что и я тоже заинтересован в Труро и Пенрине, но, в противоположность сэру Джону, я искренен в этом отношении и прямо заявил об этом. Если Смисик будет отстраиваться, то, как результат преимущества его положения, потеряют Труро и Пенрин, и это так же неинтересно для меня, как обратное положение интересно сэру Джону. Я так и сказал ему, так как умею быть откровенным, и сказал это королеве в форме контр-петиции сэру Джону. – Он помолчал. – Момент для меня был благоприятный. Я был одним из моряков, которые помогли победить Непобедимую Армаду короля Филиппа. Поэтому нельзя было оставить меня без внимания, и сэра Джона послали домой с пустыми руками. Разве удивительно, что он меня ненавидит? Зная его, неужели вы удивляетесь, что он называет меня пиратом и еще хуже. Он выбрал оружием клевету, но это не мое оружие, и я ему докажу это сегодня же. Если вы не верите тому, что я говорю, пойдемте со мною и послушайте, какой разговор я буду иметь с этим скрягой. – Вы забываете, – сказал мастер Годольфин, – что я тоже заинтересован и что вы затрагиваете и мои интересы. – Вот как, – сказал сэр Оливер. – Наконец-то солнце проглядывает из-за туч и освещает негодование происхождением