Мы не рабы. Валерий Попов

в тело еще остались у них. Влад, что интересно, стоял безучастно, разглядывая дальние вершины гор. Я еле отбился и, слегка запыхавшись, подошел к нему.

      – Да – новое с трудом приживается. Порой, – я как можно сдержанней прокомментировал инцидент.

      – А ты шо, тоже аналитик, как твой друг? – неожиданно окрысился он.

      – Не… Я просто – твой друг.

      – Тогда помолчи.

      Молча шли.

      – Ты один? – поинтересовался он.

      – Нет.

      – Жаль! – не скрывая досады, произнес он. – А то бы оженили тебя!

      – Нет. Но могу шафером.

      – Это еще что? Таких у нас в штатном расписании нет.

      Ясно… Есть только реаниматоры, для реанимации «молодых».

      Вошли в его хату – и еж опять зашипел.

      – Что это с ним? – спросил я Влада. – Своих не узнает?

      – Да он и на меня, видишь, кидается! Звериный оскал капитала в полный рост!

      Влад взял кочергу, стоявшую у цилиндрической печки, и с трудом загнал разъяренного зверя под диван, на котором продолжала безмятежно спать Нона.

      – Территорию делите?

      – Да не только… – устало сказал.

      Из-под дивана послышался громкий шорох бумаги, из которой еж, видимо, свил себе вражеское гнездо. Влад, прислушавшись, резко вскочил.

      – Они! – дико закричал. Ухватил кочергу, и начал шуровать под диваном.

      К моему удивлению, выгреблось несколько свитых в кольца газет и – пачка зеленых бумажек с портретами джентльменов в париках… сотенные баксы! Вот это да.

      – Он охраняет, что ли, их? – предположил я.

      – Если бы! Тырит! Все заначки мои вынюхивает – и тащит к себе в гнездо.

      Влад, собрав с пола сотенные, сунул в карман, обиженно сопя.

      – Может, просто ты ему мало внимания уделяешь?

      Влад нервно пожал плечом.

      – Но хорошо, что ты хоть дом сохранил! – утешал его я.

      Влад вздохнул еще более тяжко.

      – Не мой уже! Тут банк «Сириус» за все аренду проплачивает. Мы как подопытные тут. Под «Сириусом» ходим…

      – Ну, а как образуются… сверхдоходы? – я ведь тоже не лыком шит. Какой же это капитализм – без сверхдоходов? Смысл?

      – Интересуешься? – произнес он с какой-то угрозой. – Ну, смотри.

      Мы вышли на террасу, нависшую над простором.

      – Да-а! – Я был потрясен.

      Высокую бетонную эстакаду, ведущую от нас к морю, было не узнать. Вся она обросла, как ласточкиными гнездами, бетонными площадками по бокам, там пестрели шатры и стояли столики. Вот он, капитализм! Я залюбовался.

      – Твое? – восхищенно воскликнул я.

      – Наше! – твердо сказал он. – Но есть проблемы.

      – Мало посетителей? – смекнул я.

      – Нет. Посетители как раз есть. Но это – не наши посетители.

      – А кого?

      – Тех, кто построил эти… вигвамчики!

      – Аборигены? – догадался я.

      – Можно сказать так… Хотя русские пришли сюда раньше, на несколько веков! А их поселок там, – он махнул рукой, – за Второй Балкой.

      – А они – здесь?

      – Ты