Нан. Конкина К.

перелет произошел быстро. Настроение НАНа, его возбужденность, веселость располагали к разговорам. В салоне почти все, за исключением силовиков и Гостя, что-то кричали в ухо соседям. Взлет–посадка. Вот и мавзолей Алаш-хана. Из вертолета выходили почти в той же последовательности. Серые безликие милиционеры у мавзолея. За их спинами десяток любопытных из припаркованных на автотрассе, проходящей в десятке метах от мавзолея, автомашин. Памятник конца ХIII века, мавзолей Алаш-хана, с трех сторон окружен современным мусульманским кладбищем. Современным местным баям воздвигнуты мазары в соответствии с их общественным и служебным положением. Вот мазары из огнеупорного кирпича, применяемого в металлургическом производстве, а вот из кислотоупорного кирпича. Все с медеплавильного завода. Вот на мазаре изображена чаша, обвитая змеей, значит, похоронен врач.

      Не успел смолкнуть двигатель вертолета, как Григорий Петрович начал давать пояснения. НАН, из вежливости немного послушав, в тот момент, когда гид на секунду замолк, вбирая в легкие очередную порцию воздуха, перебил его:

      «Григорий Петрович, дорогой, ты же сам говорил, что строители мавзолея пытались скопировать его с Жоши-хана? Давай пару минут на осмотр и летим дальше. Мы уже вышли из графика, а в Улу-Тау нас ждут».

      Григорий Петрович радостно закивал головой. Вместе с ним одобрительно загалдели и закивали головами и окружающие. Молчали и не кивали только фотографы, они с увлечением выполняли свою работу.

      В салоне расселись на привычные уже места и, не успевший еще до конца остановиться, винт вертолета, заработал вновь, подняв клубы пыли, понес машину в сторону Улу-Тауских гор.

      «Значит, решился все-таки объявить себя ханом,» – думал Григорий Петрович, глядя на степь в иллюминатор. «Кем же в этом ханстве будем мы? Нойоны? Наместники? Губернаторы? И будем ли?»– вздохнул и посмотрел на НАНа. Взгляды их встретились. Вертолет заходил на посадку возле села Уты-Тау. В нескольких километров от него, там, где из ковыльной степи появились подножия Великих Гор, сдерживаемая цепью сотрудников местного районного отдела милиции и приехавших им на помощь сотрудников областного УВД, замерла, подняв в небо головы, толпа жителей райцентра. В первых её рядах находились работники облисполкома, председатели соседних райисполкомов, директора совхозов, аксакалы. Почти в центре огромной площадки – квадратная фигура председателя Улы-Тауского райисполкома Досанова, а рядом с ним, меньше ростом с несоразмерно большой головой и такой же громадной фуражке на ней, в больших очках, щупленький начальник местной милиции по прозвищу «Пиночет». У самого подножья была видна белая коробка небольшого строения, а за ней, удерживаемая под уздцы джигитом в национальном костюме, белая лошадь. Она была единственной, кто не задрал голову вверх.

      Побеленное строение было предметом особой гордости Григория Петровича и последней произведенной Домостроительным Комбинатом областного центра блок-секцией типового туалета. В ходе подготовки визита НАНа на заседании оперативного